Наблюдатель у порога. Эдит Несбит

выругался майор, – застряли. Вот ведь незадача.

      Мы попытались отталкиваться веслами, но дно было мягкое и опоры не находилось.

      И тут Донелли сказал:

      – Делать нечего, придется кому-то одному выйти и подтолкнуть лодку. Позвольте мне. Брюки я надел старые, обтрепанные, их не жалко.

      – Ни в коем случае, пойду я.

      С этими словами я спрыгнул за борт. Но и майор тоже спрыгнул, и вместе мы погрузились в липкую слизь. По консистенции она напоминала шпинат. Я говорю не про тот шпинат, который подают к столу у нас в Англии, небрежно измельченный, часто с крупинками, а шпинат с французского табльдота – протертый через мелкое сито. Более того, под слоем слизи как будто не было дна. Судя по всему, слизь уходила в глубину на добрую милю – чуть ли не до центра земли, а уж воняла просто несусветно. Чтобы не завязнуть с головой, мы вцепились с разных сторон в борта лодки.

      Так мы и торчали по обе стороны, держась за планширы и глядя друг на друга. Сперва никто не произносил ни слова. Донелли первым пришел в себя, потерся ртом о планшир, чтобы стереть шлепки грязи, и спросил:

      – Можете выбраться?

      – Непохоже, – ответил я.

      Мы налегли на лодку, она дернулась, полетели брызги, и наши головы и руки сплошь облепило грязью.

      – Так не пойдет, – сказал он. – Надо выбираться обоим одновременно, причем не разом. Слушайте, когда я скажу «три», ступите в лодку левой ногой, если сумеете.

      – Постараюсь.

      – Дальше нам нужно будет действовать согласованно. Только без фокусов: если, пока я буду закидывать ногу, вы захотите влезть целиком, лодка опрокинется.

      – В жизни не фокусничал, – огрызнулся я, – а уж в такую минуту тем более не собираюсь.

      – Хорошо, – сказал майор. – Раз… два… три!

      В тот же миг мы оба, вытянув левые ноги из ила, перекинули их через противоположные борта лодки.

      – Как вы? – поинтересовался Донелли. – С ногой все нормально?

      – Все, кроме ботинка. Его засосало в грязь.

      – Да бог с ним, с ботинком, лишь бы не всю ногу. Иначе нарушилось бы равновесие. А теперь… теперь дело за туловищем и правой ногой. Наберите в грудь воздуха и ждите, пока я крикну «три».

      Мы помедлили, отдуваясь, а потом Донелли зычным голосом проорал:

      – Раз… два… три!

      В тот же миг мы, напрягши все силы, совершили отчаянный рывок и забрались наконец в лодку. Немного отдышавшись, мы сели на противоположные планширы и стали разглядывать друг друга. С ног до головы нас покрывала мерзкая жижа, одежда задубела, лица и руки тоже. Зато опасность миновала.

      – Будем торчать здесь все шесть часов, – проговорил Донелли, – пока прилив не стронет лодку с места. Звать на помощь нет смысла. Если даже нас услышат, никто сюда не доберется. Приходится мириться с обстоятельствами. К счастью, солнце жарит вовсю, грязь