Послушная жена. Керри Фишер

шанс. – Муж поцеловал меня в макушку. – И больше не злюсь. Просто жаль тех, кто с молодости хоронит себя и лишается жизни, которую мог бы прожить. Это я о Франческе, как ты понимаешь, – попытался пошутить он.

      Я до сих пор не знала, какое выражение навешивать на лицо, когда речь заходит о Кейтлин. Меня плющило между стремлением оправдаться и чувством вины. Хотя мы с Нико начали встречаться намного позже смерти Кейтлин, этому никто не верил. По иронии судьбы мы и познакомились-то лишь потому, что у него болела жена, а моя мама помогала с уборкой и покупками. И сидела с Кейтлин до конца.

      Когда я приходила за мамой, Нико приглашал меня войти, если она еще не освободилась. После первых двух раз, когда меня чуть не крючило от стараний не задавать вопросов, ответом на которые будет «дерьмо», «отстой» или «А ты, черт возьми, как думаешь?», я решила не стучать в дверь, а отправляла маме эсэмэску, что жду в машине. Мама, однако, предпочитала не тратить заряд аккумулятора и редко открывала сообщения. Так или иначе, в итоге мы с Нико познакомились в худший период его жизни, но скоро я стала каждый день с нетерпением ждать встречи. А потом Кейтлин умерла, маме уже незачем было ходить к ним в дом, а мне – ее встречать, и мы с Нико перестали видеться, а почти через год после этого случайно столкнулись в городе, выпили кофе и вспомнили, как нам нравилось общество друг друга.

      Без сомнения, сложившаяся ситуация смущала не одну меня. Но, пожалуй, следовало поскорее выбросить сомнения из головы, чтобы имя Кейтлин не вилось между нами, как дурной запах, который все пытаются игнорировать.

      – Слушай, а может, я сама приготовлю семейный обед? Пусть все поймут, что Кейтлин как была, так и остается частью нашей жизни, и никто не должен стесняться тоски по ней. Не возражаешь?

      – Какая же ты милая. И мне с тобой очень повезло. А справишься? – Нико наклонился и поцеловал меня.

      – Не беспокойся. Попрошу маму помочь. Она будет рада снова всех увидеть. И тогда вы сможете сосредоточиться на Франческе, не беспокоясь, что обед сгорит. Понадобится же и что-нибудь горячее: на кладбище довольно ветрено. Сообщишь своей матери?

      – Разумеется, – кивнул Нико. – Или сама завтра перейдешь через дорогу? Если наберешься смелости. На самом деле мама дружелюбнее, чем кажется. Держу пари, она будет рада тебя видеть.

      А вот я в этом была совсем не уверена. Именно потому, что Анна жила напротив, меня все чаще тянуло воспользоваться задней дверью. Впервые в жизни я смотрелась в зеркало, прежде чем выйти из дому. Что же касается дружелюбия, ни в одном из флюидов, исходящих в мою сторону от Анны, не было и намека на приглашение вроде «заглядывай на чашечку капучино с круассаном».

      Видимо, чтобы стать своей в этой семье, новенького блестящего обручального колечка было мало. Мою маму Анна, скорее всего, по-прежнему считала прислугой, которой та и являлась, пока присматривала за Кейтлин, себе же свекровь четко отводила роль хозяйки дома и главнокомандующего. И разве мог ее впечатлить мой маленький швейный бизнес, когда Нико владел одним из крупнейших садовых