Последний пассажир. Уилл Дин

городе после школы, чтобы они с Джеммой могли поесть.

      – Должно быть, вам приходилось нелегко.

      Я пользуюсь случаем, чтобы поднять настроение.

      – Немного отличается от твоего детства.

      Пит улыбается:

      – В Амплфорте [7] было намного хуже.

      Я пинаю его.

      – Шучу, конечно, – продолжает он. – Но там было по-своему ужасно, в духе Диккенса. Школьные обеды, холодные спальни, церковь перед регби и то, что я неделями не видел родителей. Мы тоже страдали, знаешь ли.

      Мы возвращаемся в каюту. После нашего разговора атмосфера изменилась, стала более сдержанной. Питу нужно время, чтобы переварить услышанное. Или, возможно, теперь он понял, почему у меня не было серьезных долгосрочных отношений более двадцати лет, и у него появились сомнения. Я бы не стала его винить.

      Раздвигаю шторы и смотрю на черное, вечно подвижное море.

      Капли дождя стекают по стеклу.

      Пит говорит, что у него разболелась голова, поэтому мы забираемся в удобную, но незнакомую кровать и выключаем свет.

      На следующее утро я просыпаюсь, потягиваюсь и инстинктивно тянусь к нему.

      Его половина кровати пуста, а простыни прохладные.

      Он исчез.

      Глава 2

      Тупая боль за глазами.

      – Пит? – Мой голос больше похож на хрип. – Пит, ты здесь?

      Ответа нет.

      Ощущаю, что корабль идет полным ходом. Двигатели «Роллс-Ройса» развивают скорость двадцать девять узлов. Помню, как читала о подробностях поездки в Саутгемптоне.

      Открываю балконную дверь.

      Пусто.

      Свежий ноябрьский воздух холодит кожу, и я возвращаюсь в каюту, обхватив себя руками. Наверное, Пит в ванной. Мы не так давно вместе, но я уже заметила, что он любит читать в ванной журналы The Economist и New Yorker.

      Осторожно стучу в дверь, собираясь спросить, не желает ли Пит чашечку чая, но створка поддается под пальцами и со скрипом открывается. Свет включен, но внутри никого нет.

      Пит ушел завтракать, не разбудив меня? Ну конечно. Он знает, что я устала от работы, от одного семейного кризиса за другим. Он позволил мне выспаться.

      Наливаю воды в чайник и включаю его.

      На телефоне нет связи, чего, как нам сказали, здесь время от времени можно ожидать, но у меня в животе неспокойно. Может, из-за качки, а может, из-за того, что Пит не догадался оставить записку или сообщение. Обычно он оставляет нацарапанное послание с кривым сердечком.

      Натягиваю джинсы и джемпер, взбиваю волосы на макушке, беру ключ-карту и выхожу в коридор.

      Через тридцать секунд до меня доходит.

      Двери всех остальных кают распахнуты настежь.

      Все до единой пусты и не заперты.

      Я иду, хмурая и растерянная. Во рту пересохло.

      Все каюты пусты.

      Кровати заправлены, багаж убран.

      Сердце сильнее бьется о ребра. Я срываюсь на бег. В конце длинного коридора спускаюсь на лифте в центральное лобби.

      Здесь никого нет.

      Я пробегаю мимо «Каюты

7

 Амплфорт Колледж – элитная частная школа-пансион, одна из ведущих католических школ-пансионов в мире.