Рубцов возвращается. Гавриил Хрущов-Сокольников

Хеночка мне страх надоела… Только ноет и плачет, и капризничает, терпеть не могу таких… Вот если бы отделаться, полмиллиона бы не пожалел!..

      В это время в дверь послышался легкий стук и тотчас же на пороге показалась высокая, стройная девушка или женщина ослепительной красоты. Её лицо носило отпечаток той юной, полудетской прелести, которая так привлекает на английских кипсеках [Роскошное издание гравюр, рисунков, преим. женских головок, иногда с текстом]. Длинные, черные ресницы полузакрывали её большие темно-серые глаза, а волосы, густые, непокорные, так и выбивались из-под большого черепахового гребня.

      – Мне скучно, мой дорогой, – протянула она с тем капризным выражением, которое употребляют изнеженные дети.

      – Если хочешь кататься, вели запрячь викторию, или прикажи оседлать лошадь… Чарли поедет с тобой…

      – Мне скучно… Я не хочу кататься… Мне скучно! – тем же тоном продолжала красавица.

      – Поезжай в оперу, поезжай в концерт, – отвечал он рассеянно.

      – Все поезжай да поезжай, почему же не поедем?! Мне скучно одной, пойми, мне скучно одной!..

      – Чем же я виноват, что у меня дела, дела и дела!..

      – Дела, дела и дела! – передразнила она, надула губки и села к окошку. – Я хочу ехать в цирк. Поедем дорогой вместе!

      – Я уже сказал, что не могу ехать эти дни, я очень занят, – твердо отвечал Клюверс.

      – Но ведь я не могу же ехать одна.

      – Я давно уже предлагал тебе взять компаньонку.

      – То есть гувернантку. Ни за что на свете! Я итак от них убежала! Я хочу ехать в цирк! – тем же тоном капризного ребенка окончила она свою фразу.

      – Кто же тебя держит, Хена! Пошли взять ложу и поезжай!..

      Долго еще капризничала молодая девушка, то говоря, что ей скучно, то, что не хочет ехать одна, и совсем разозлила Клюверса. Он вспылил и вышел из кабинета, хлопнув дверью. Этого только, казалось, и нужно было молодой девушке. Она быстро подошла к его письменному столу и, вынув из кармана ключ, осмотрелась и отперла ящик. В нем лежало больше дюжины чековых книжек в различных обложках. Быстро выбрав одну из них, лежавшую почти снизу, она сунула ее в карман, заперла ящик и села на прежнее место. Черты её лица снова приняли то же детски капризное выражение. Чрез несколько минут вернулся Клюверс… Войдя, он окинул комнату подозрительным взглядом, но увидев, что на столе все в порядке, а молодую девушку в том же положении, в каком он ее оставил, подошел к ней, поцеловал в голову и вложил в руки свернутый в трубочку банковый билет…

      – Поезжай, моя радость, сегодня в цирк… Вот тебе, вместо бинокля!

      – Ни за что не поеду одна!.. Ни за что не поеду одна! И этого мне не надо! Билет полетел на пол…

      – Ну, вот что, Хена, я куплю тебе завтра те самые бриллиантовые серьги, которые тебе так нравились у Фромана.

      – Зачем же завтра, почему не сегодня? – с улыбкой отвечала Хена…

      – Ну, изволь, изволь, поедем в цирк, я поеду вместе с тобой и куплю серьги, – согласился Клюверс, который, вероятно, имел свои цели не сердить красавицу…

      – Милый,