Пусть сердцу вечно снится май. Сборник

в никуда.

      Эй, человек!

      Слышишь – бегут года!

      Не одного распяли,

      Не одного сожгли.

      Снопы из тел вязали —

      Росли!

      Святые!

      Когда взошла планета Марс,

      Не раз мы предавали вас.

      Забыли?

      …И соломоновой печатью

      На нас наложены проклятья.

      Но нам не страшен этот мир.

      Да был ли он? Забыть? Забыл!

      Только песни остались,

      Да и те под запретом.

      Мы летим – оторвались.

      Отпеты.

      Не верь, что меня больше нет.

      Я – тихо мерцающий свет.

      Сквозь кроны деревьев летя,

      Я вижу, я помню тебя!

      Жёлтые, зелёные, ветром унесённые

      Листья надо мной носятся толпой.

      То взлетят, то падают. Так глаза и радуют!

      Улеглись ковром на земли поддон.

      Лист от дерева оторвался.

      Для чего? Улететь хотел?

      Почему же он здесь остался?

      Отчего пожелтел?

Дорохово

      Скучно здесь, ну как в Раю.

      Руку никому не подаю.

      Никого не радую,

      Не живу, а падаю.

      Мост шатает вверх и вниз,

      Раскачался и провис.

      Вот бы с этого моста,

      Да холодная вода.

      Берег камнем поседел.

      Милый, что ж ты не у дел?

      Расскажи мне о былом,

      Ведь без прошлого живём.

      На реке, вдыхая Русь,

      Рукой о камень обопрусь.

      И с волной уходит грусть,

      Остаются я и Русь.

Свеча

      Стеариновая капель.

      Предфевральская оттепель.

      Понеслась, запуржила метель –

      Вот тебе, вот тебе!

      То ли книгу читаю,

      То ли думаю вслух.

      Погляди, я ведь таю,

      Испускаю дух.

      По столу вьётся лужица

      И сосулькой свисает.

      Стеариново мужество.

      Для кого она тает?

      Почему она вспыхнула,

      Только спичку поднёс?

      Словно пламенем крикнула

      Стеариновых слёз.

      А когда-то вот так же

      Жгли себя для других.

      Но уходим мы дальше,

      Времена застолбив.

Чёрный юбилей

      То ли поздняя осень,

      То ли ранней весны отголоски,

      Только небо закрыто холодной водой;

      Только зимнюю проседь,

      Снегов только памятник броский

      Подмывает и точит червяк внеземной.

      Небо в насморке пляшет,

      Нагибаются в гриппе деревья,

      В самых диких болезнях застыли дома.

      Мы вцепляемся в наше,

      Мы потеем холодным неверьем,

      Мы живём и трепещем, пока не приходит Она.

      Но проходит полвека,

      И другие бесценные люди

      Выбирают в отчаянье самый действенный путь.

      И качание лампы напомнит мне вдруг человека,

      Хоть лекарство «забудем»

      Подмешано в терпкую грусть.

Было или нет?

      Я монисто из страха сошью

      И надену на шею,

      Как