Горячий шоколад в зимнюю ночь. Софи Анри

время еды Сабрина завалила нас кучей вопросов: как мы познакомились, как быстро между нами «вспыхнула искра», когда начали встречаться и когда случился наш первый поцелуй. От последнего вопроса я смутилась. Перед сестренкой Зака я чувствовала странную робость – из-за ее непомерно взрослого и осознанного взгляда. И мне даже страшно было представить, как пройдет знакомство с его мамой.

      – Чем займемся? – спросила Сабрина, опустошив свою тарелку.

      – Прости, Рири, мне нужно готовиться к экзамену. Ты можешь познакомиться поближе с Тиной. – Он бросил на меня умоляющий взгляд.

      – У тебя экзамен зимой! – Сабрина обиженно надула губы. – Времени полно.

      Поднявшись на ноги, Зак обогнул стол и ласково поцеловал ее в макушку.

      – Это очень сложный экзамен, и я должен сдать его лучше всех, чтобы получить стажировку своей мечты. Пожалуйста, побудь пока с Тиной, а позже, обещаю, мы посмотрим передачу про твоих любимых тарантулов. Идет?

      Сабрина насупилась, но согласно кивнула.

      Поцеловав меня в щеку на прощание, Зак ушел в свою комнату. И когда мы с Сабриной остались одни, моей первой мыслью было: «Помогите!» Она, скрестив руки на груди, буравила меня серьезным взглядом. Взглядом, способным пригвоздить человека к полу, который был еще одной общей чертой Сабрины и Зака.

      – Я тебе не нравлюсь? – выпалила я.

      Она удивленно захлопала ресницами.

      – Нет, с чего ты взяла?

      – Ты смотришь на меня так, как будто я убила твоего любимого хомячка.

      – Я не люблю хомячков, но люблю своего брата. И если ты обидишь его, то я потрачу все свои сбережения, чтобы купить тарантула и подложить его в твою сумочку или в тарелку с едой. Договорились?

      – Э-э-э… да, – промямлила я, подмечая уже третье сходство между детьми семьи Калиф – обескураживающую прямолинейность.

      Взгляд Сабрины смягчился, и она широко улыбнулась.

      – Вот и славно. Если хочешь, можешь звать меня Рири. Чем займемся?

      В течение следующего часа мы вместе плели фенечки из бисера. Мы сидели в гостиной за круглым столом, застеленным скатертью в горошек. На ножках стола и громоздких стульев местами облупился лак, а прямоугольный ковер на полу протерся и полинял. Теперь я знала, откуда каждую неделю у Зака на запястьях появлялись новые, до нелепости пестрые браслеты. Рири болтала без умолку, рассказывая мне о своих одноклассниках, соседях и родственниках.

      – Как думаешь, можно сделать фенечку для годовалого ребенка? – спросила она, нанизывая на леску розовые бусины.

      – Леска может порваться, а он – проглотить бисер, поэтому вряд ли это хорошая идея.

      – Ты права. – Рири поджала губы. – Я хотела сделать браслет для Зейна. Это мой двоюродный племянник.

      Меня озарила догадка.

      – Это тот самый…

      Я прикусила губу, так и не закончив вопрос. Может, Рири не знала всей истории Зака. Она же еще совсем ребенок.

      – Да, – грустно ответила она. – Это сын нашего кузена Тэри и Кейси, бывшей подружки Зака.

      – Вы