Даршаны. Элизабет Клэр Профет

мне письмом в ответ на моё переданное только за час или около этого в запечатанном конверте мадам Блаватской, который я ни на мгновение не упускал из вида в течение всего этого времени».

      Эти высказывания такие длинные. Хотите, чтобы я прочитала ещё раз?

      «…Гималайский» брат, который был на том незабываемом последнем декабрьском вечере, когда он был так добр, что ответил мне письмом в ответ на моё переданное только за час или около этого в запечатанном конверте мадам Блаватской, который я ни на мгновение не упускал из вида в течение всего этого времени. В одно мгновение я распростёрся у его ног. По его велению я поднялся и, вглядываясь в его лицо, забылся совершенно. Созерцая лик так хорошо знакомый мне, так как я видел его портрет, (имеющийся у полковника Олькотта) бесчисленное количество раз. Я не знал, что сказать, радость и благоговение сковали мой язык. Величие его сердца, которое казалось мне олицетворением мощи и мысли, удерживало меня в состоянии восторга и благоговения. Наконец-то я стоял лицом к лицу с махатмой Химавата. И он не был ни мифом, ни плодом воображения какого-то медиума, как предполагали некоторые скептики. Это не было ночным сновидением, но было между девятью и десятью часами утра. Сияющее солнце сверху являлось молчаливым свидетелем этой сцены. Я видел его, стоящим предо мной, он был из плоти и крови, и он говорил со мной голосом, полным доброты и ласки. О чём ещё я мог мечтать? Я онемел от переполняющего меня счастья. Прошло некоторое время, прежде чем я оказался способен произнести несколько слов, ободрённый его мягким тоном и речью. Цвет кожи его лица не такой светлый, как у махатмы Кут Хуми, но никогда я не видел столь красивого лица, такого высокого роста и такого величия. Как и на портрете, у него короткая чёрная борода и длинные чёрные волосы, спадающие на грудь, только одет он был иначе. Вместо белого свободного одеяния на нём была жёлтая мантия, обшитая мехом. А на голове, вместо тюрбана, – жёлтая тибетская войлочная шапка, какие я видел на жителях Бутана. Когда первое мгновение восторга и восхищения прошли, и я, успокоившись, осознал ситуацию, я долго с ним беседовал».

      Это настолько ярко, что я попросила бы вас вернуться в эту точку. Если можете, сделайте это, не вступая в разговор, оставайтесь на месте этих событий, потому что они столь реальны. Когда мы захвачены событиями, подобными этому, мы входим в них, и мы там оказываемся. И вы знаете, что вы можете вернуться обратно или отправиться туда снова в нужное время. Вы не застрянете, когда вы выйдете из тела. Итак, вы можете снова вернуться в то время и в то место, о которых рассказывает Рамасвати Аер, и вы можете попросить, чтобы вас взяли в это самое место, где Мория скакал верхом на коне. И вы можете, без преувеличения, получить превосходный опыт на внутренних уровнях. Давайте остановимся в этой точке, потому что я думаю, что это одно из наших самых ценных, самых-самых ценных воспоминаниях об Эль Мории.

      Я хотела бы ещё поговорить о Майтрейе – Господе, который является Чакшуша Ману, и Маха Чохане, и о каждом из