Майор Пронин и господин Хуммер. Лев Овалов

за совесть.

      Так, переговариваясь, они дошли до противоположной стены этой потаенной комнаты. Там стоял массивный пухлый диван.

      – Присядем? – предложил Пронин.

      – Да, пожалуй, пора бы отдохнуть.

      В комнате имелся камин, Пронин проверил его. Видимо, вчера-позавчера им пользовались. На столике красовалась пустая хрустальная пепельница. Паркет с китайскими рисунками, дорогой китайский ковер… Здесь явно принимали дорогих гостей. Но Чичерина в комнате не было, и запах курений здесь ощущался слабенько.

      – Товарищ Хуммер, там, в коридоре, была еще одна дверь. Передохнем – и двинемся туда?

      – Так точно. Дайте отдышаться. Я еще портфель этот чертов с собой взял, а он тяжелый. У меня бутылка ямайского рому – Чичерин любит его, с крепким чаем пьет. Литровая бутыль еле влезла в портфель.

      Пронин предложил Хуммеру помочь поднести поклажу, но американец отказался резко и жестко: стало ясно, что с этим кожаным портфелем товарищ Арнольд не расстается. Наверняка там, кроме рома, целый ворох секретных документов. Они встали, тяжело вздохнули – и вернулись в коридор. Вот она, вторая дверь. Пронин постучался. Ответом было гробовое молчание.

      Хуммер неожиданно хихикнул:

      – Знал бы товарищ Цюрупа, какие приключения нас ожидают после скучной беседы с этим советским бюрократом.

      – Вряд ли бы он удивился. Цюрупа вообще ничему не удивляется.

      – Пожалуй, вы правы, – согласился американец и все-таки снова хихикнул.

      Пронин бесшабашно открыл незапертую дверь. Да, там явно кто-то обитал! Два дивана, два старинных кресла. Тлеющий камин. Несколько канделябров, курильница, от которой шел сладковатый дымок. Наконец, в огромной медной пепельнице дымилась только что затушенная папироса. Но людей в комнате не было.

      – Черт возьми, узнаю нашего Цицерона, его штучки, – бросил Хуммер не без раздражения. Пронин ладонью проверил диваны и кресла. Все понятно, на одном кресле и на одном диване только что сидели. На кожаной обивке сохранилось тепло.

      – По крайней мере, здесь не холодно, не так ли?

      – Пожалуй.

      Хуммер, состроив обиженное лицо, уселся в кресло.

      – Хоть бы чаю или закусок нам оставил, сукин сын.

      – Вы ничего не слышите, товарищ Хуммер?

      – Нет! – встрепенулся американец. – Тишина полная.

      – Не совсем.

      В дальнем углу комнаты стоял громоздкий шкаф из красного дерева. И Пронин готов был биться об заклад: там кто-то дышал! А, может быть, и наблюдал за нами. Неужели это нарком так резвится? Впрочем, эксцентричный нрав Чичерина хорошо известен не только дипломатам, но и чекистам. Не может этот товарищ без шутливых выходок!

      Пронин боком подошел к шкафу. Резко раскрыл дверцы. Там действительно сидел человечек. Хуммер даже вскочил с кресла от неожиданности. Человечек скрючился, закрыв лицо руками. Но даже по телосложению было ясно, что это не Чичерин: нарком явно плотнее.

      – Что за игры, товарищ? С вами говорит сотрудник ВЧК Иван Николаевич Пронин. Нас сюда пригласил нарком.

      Человечек ловко вскочил, выпрыгнув