Майор Пронин и господин Хуммер. Лев Овалов

бы полностью доверял – тебя бы не звал. Но прошу, друг мой, без излишней подозрительности. А то мы иногда смешно выглядим, когда в каждом иностранце видим Лоуренса или Сиднея Рейли. А они просто любят деньги. И учти: я дал тебе это задание, учитывая ранение. Это задание для выздоровления, для того, чтобы ты плавненько вернулся в работу.

      Ковров откланялся и исчез в зарослях цветущего жасмина. Пронин смотрел ему в спину – и командир удалялся тяжелыми шагами, покряхтывая.

      Врачи уже были в курсе. Профессор укоризненно покачивал головой:

      – Ох уж эта служба. Но спорить с ВЧК бессмысленно. Могут и к стенке поставить.

      Последнюю фразу он произнес шутливо.

      В то время Пронин занимал комнату в большой, многолюдной, но комфортабельной коммунальной квартире на Лесной улице. До Белорусского вокзала – два шага. С утра Иван вымыл голову, надел свежую рубашку и сравнительно новый пиджак. В 14.00 прибывал поезд из Берлина с американским магнатом. Его уже сопровождал переводчик. Никаких официальных встреч на платформе не было. В ВЧК умели соблюдать тайну. Собирался дождь – и Пронин захватил с собой вполне буржуазный массивный черный зонт.

      Хуммер вышел из поезда. За ним – переводчик. За ними – молодой проводник, ловко державший в руках три тяжелых чемодана. Сам американец – щуплый, в очках – нес только небольшой полупустой рыжий кожаный портфель. Они чинно подошли к часам, где их ожидал Пронин. Раскланялись.

      – Вы – наш гид? – спросил Хуммер по-английски.

      Пронин кивнул.

      – Очень рад, – изрек американец на чистом русском. Он старался выучить этот непростой язык. А, может быть, уже знал его, причем, давным-давно.

      Бордовый «Роллс-ройс», когда-то служивший в гараже императрицы Александры Федоровны, вместил всю компанию – и они помчались к гостинице «Националь» по Москве, почти пустой.

      – У вас стало неплохо. Я вижу, фасады подкрашены. Уже почти незаметны следы Гражданской войны.

      Пронин вздохнул:

      – Увы, это обманчивое впечатление. Нам еще нужно восстанавливать страну.

      – Мне сказали, вы гид. Вы служите в ЧК? – спросил Хуммер напрямую, разумеется, через переводчика.

      – Я вижу, вы хорошо знаете наши порядки.

      – Они уже сформировались за эти годы? Устоявшиеся порядки, традиции? О, да, революция быстро возводит свое небывалое здание, – рассуждал Хуммер. – Но скажу вам прямо, в одиночку вы не сумеете вылезти из кризиса. Вам нужна наша помощь, помощь деловых людей Америки.

      – Поэтому вы и здесь, господин Хуммер.

      – Поэтому я и здесь.

      Американец разместился в просторном двухкомнатном номере с балконом и обширной прихожей.

      – Вполне уютно, – сказал он, утопая в мягком кресле. – Видимо, классовые бои не затронули этого респектабельного отеля.

      – Вообще-то здесь всякое бывало, – заметил Пронин. – Но этот номер мы берегли для дорогих гостей. Насчет питания тоже можете не волноваться, все будет в лучших традициях.

      – А я и не волнуюсь. Я вообще мало ем.