Тарантул. Герман Матвеев

в руках находится кончик ниточки, надо распутать весь клубок.

      Письмо адресовано уважаемому и известному в городе человеку. Сергей Дмитриевич Завьялов – ученый-химик, общественник – работал на оборонном заводе.

      Чем больше думал Иван Васильевич, тем загадочнее становилось это простое на первый взгляд письмо. Десятки всевозможных и правдоподобных догадок мелькали в голове, но все они не имели под собой твердой почвы. Он, конечно, не собирался разматывать клубок, сидя за письменным столом, но любил поломать голову над сложной задачей, прежде чем приступить к расследованию. Потом, когда дело распутывалось и все становилось ясным, полезно было проверить ход своих мыслей и догадок.

      Иван Васильевич достал лист бумаги, сделал несколько пометок, спрятал его в боковой ящик стола и позвонил по местному телефону.

      – Товарищ Бураков? У вас там все готово? Я сейчас приду.

      Затем он набрал городской номер. Через минуту послышался звонкий женский голос:

      – Номер слушает.

      – Какой номер? Цирковой или эстрадный? – шутливо спросил Иван Васильевич.

      – Это говорит дежурная. Вам кого нужно, товарищ? Я не расположена шутить.

      – Извините. Я не заметил, что у вас нахмурены брови. Скажите, пожалуйста, когда я могу видеть Сергея Дмитриевича Завьялова?

      – В любое время… кроме ночи.

      – А точнее? От и до?

      – С восьми утра до десяти вечера. Кто это говорит? Коля?

      – Нет, не Коля.

      – Ну да! Я сразу вас узнала. Что вы делаете завтра вечером?

      Иван Васильевич повесил трубку. «Скучно, бедняжке, дежурить в праздник», – с усмешкой подумал он.

      Положив содержимое бумажника: паспорт, продовольственные карточки, письмо – и протокол задержания в папку, он взглянул на часы и вышел из кабинета.

      В комнате следователей кроме ожидавшего помощника сидела стенографистка и чинила карандаш. При входе подполковника оба встали.

      – Здравствуйте, Надежда Аркадьевна. Извините, что пришлось вас потревожить сегодня, – с улыбкой сказал Иван Васильевич, протягивая руку.

      – Ну что вы, Иван Васильевич!

      – Признаться, я и сам рассчитывал сегодня отдохнуть, но ничего не поделаешь…

      Бураков выжидательно смотрел на начальника, Иван Васильевич вынул из папки письмо и спрятал его в ящик стола. Остальное разложил на столе.

      – Ну что ж, давайте приступим к допросу, – сказал он, обращаясь к помощнику. – Вы начинайте, а я посмотрю, что это за человече…

      Когда Бураков вышел, Иван Васильевич переставил стул в темный угол комнаты. Здесь его будет не видно. Яркий свет лампы, стоявшей на столе, отражался рефлектором и освещал середину комнаты. Слева, за маленьким столиком, сидела Надежда Аркадьевна.

      – Долго мы будем работать? – спросила она.

      – Боюсь, что да. Дело спешное. Как Славик поживает?

      Даже в тени было видно, как покраснела от удовольствия стенографистка.

      – Благодарю