Всегда по четвергам (сборник). Вячеслав Лейкин

Сюзанна. – Самец вороны, замерзая, обходит дерево вокруг.

      Я осторожно засмеялся. Кое-кто присоединился. Вроде бы дело пошло на лад.

      – А теперь давайте все-таки поиграем. Пусть каждый возьмет лист бумаги…

      – А обсуждение когда? – спросила суровая девочка, которая предложила читать стихи.

      – Обсуждение? В каком смысле? – растерялся я.

      – Стихи прочли? Прочли. Теперь их надо обсудить. Мне, например, не понравилась у Ляли рифма «плетня – одна». А у Андрея про снегирей. Конечно, красиво, но неточно. Снегири ведь сидят на ветках, а не висят. А он пишет – «висят». А яблоки сидеть не могут. Они как раз висят. Так что метафора получается неточная.

      Я оторопел:

      – И вы что же, всегда вот так? Обсуждаете?

      – Всегда, – сказали все.

      – Но это ведь скучно, наверное?

      – Зато полезно.

      – А как же еще учиться? – спросила Сюзанна.

      – И вы считаете, что так можно научиться писать стихи?

      – Конечно, – сказала суровая. Вспомнил, ее звали Наташей. – Нас, например, учили, – продолжала Наташа. – И вы должны учить.

      И тут я разозлился.

      – Во-первых, я никому ничего не должен. И вам в том числе. А во-вторых, занимаясь своими обсуждениями, вы рискуете стать какими-нибудь литературными надзирателями, а не поэтами. «Рифма плохая! Метафора неточная!» Может, и неточная, а я вот увидел эту снегиревую яблоню. И она мне понравилась.

      Опять замолчали.

      – Надо читать хорошие стихи хороших поэтов, – продолжал я уже спокойнее. – У них и учиться.

      – А как же рисованию учат?! – выкрикнула Сюзанна. – По пять часов горшок какой-нибудь рисуют!

      – А музыка? – подхватила Ляля. – Гаммы, гаммы, сплошные гаммы. Нотки эти шевелиться уже начинают. Как черви.

      – Вот и чудесно! – обрадовался я. – Давайте и мызаймемся гаммами. Поэтическими гаммами. Гаммы играют? Играют. Вот и мы будем играть.

      – И здесь будут гаммы? Ну это вообще!..

      – Не гаммы, успокойся. Будут игры. Литературные игры. Сейчас я вам все объясню. Возьмите по листу бумаги…

      Взяли. Одни с любопытством, другие с предубеждением, но взяли.

      – Записывайте, – и я начал диктовать: – «Жил на свете рыцарь бедный». Записали? Дальше: «Кто ответит на вопрос». Теперь двустишие: «Сгорел закат, спустилась ночь, и все разбойники уснули». И наконец, две пары рифм: «атлет – приманка – скелет – шарманка». Записали? Строчки про рыцаря и про вопрос вы должны подрифмовать, чтобы получилось двустишие. Складное, со смыслом и по возможности забавное. Двустишие про разбойников нужно довести до состояния четверостишия. Набор рифм с атлетом и шарманкой тоже должен воплотиться в четверостишие. Обычное буриме. Слышали, наверное?

      Оказалось – слышали.

      – Пишите, а через полчаса сдадите свои листки. Можете не подписывать. Читать буду подряд, не называя имен. Так сказать, анонимно…

      Через полчаса я вместе с ними бурно радовался той складной и остроумной чепухе, которую они напридумывали; да и не чепухе вовсе – некоторые строчки оказались просто превосходными.

      Итак, «Жил на свете рыцарь бедный…»

      Во-первых,