Канцелярская крыса. Том 2. Константин Соловьев

с удивлением.

      – Хотел бы ошибаться, но не могу себе этого wпозволить. Мы имеем дело с диверсантами и саботажниками, полковник. Но я уверен, что вы справитесь. Вам ведь не впервой сталкиваться с подобным.

      – Я хотел сказать, можем ли мы с полной уверенностью полагать, что в Коппертауне произошла диверсия? Взрыв на заводе вполне мог быть роковым стечением обстоятельств. Такое часто случается на заводах, по-моему.

      – Исключено, – твердо ответил мистер Беллигейл. – Я уже сказал вам, что «Асмодей» отправил мне подробный отчет. Он действовал строго по своему плану, не отклоняясь ни на дюйм.

      – Значит, все наши выводы опираются на свидетельские показатели «Асмодея»?

      – Которым я склонен абсолютно доверять.

      – Но разве не опрометчиво строить политику Канцелярии, исходя из показаний какой-то машины? – Герти ощутил себя так, словно забрасывает удочку в пруд, кишащий аллигаторами.

      Мистер Беллигейл взглянул на Герти своим равнодушным акульим взглядом, который не делался мягче, даже проходя через линзы пенсне. Обладать подобным взглядом может только человек, лишенный души, по собственной воле превративший себя в оружие, в холодный канцелярский инструмент.

      – «Лихтбрингт» – не просто машина, полковник. Это самая совершенная и надежная счислительная машина в мире. И она не ошибается.

      «Они все здесь рехнулись, – тоскливо подумал Герти, ерзая на стуле для посетителей. – От Шарпера до последнего клерка. Верят своей проклятой механической игрушке, как оракулу. Какое-то неистовое поклонение, ей-богу… Не удивлюсь, если через пару лет им придет в голову возлагать счетной машине жертвы. А что, очень миленькая будет картина. Быть может, я когда-нибудь прочитаю об этом в “Таймс”…»

      – Все ошибаются, – заметил он вслух, стараясь держаться доброжелательно и открыто под вдавливающим в кресло серым взглядом второго заместителя. – Говорят, даже Моцарт, исполняя свои симфонии на рояле, бывало, брал не ту ноту. Попросту случайно нажимал одну клавишу вместо другой. Что уж говорить о таком сложном аппарате, как ваш «Лихтбрингт»! Предположим, отошел у него где-то провод или, скажем, заело шарнир…

      Мистер Беллигейл поднял руку, вынуждая Герти замолчать.

      – Полковник, восемь лет назад я лично участвовал в монтаже «Лихтбрингта» и относительно знаком с его архитектурой. Уверяю вас, более надежной и защищенной машины не существует. Даже если на землю хлынет огненный град, который размолотит Новый Бангор в крошку, «Лихтбрингт» продолжит функционировать и при этом не допустит ни единой ошибки. Он создавался как инструмент высочайшей надежности. В его структуре есть три…

      – …логических контура, которые уничтожают даже мельчайшую вероятность ошибки. Спасибо, мистер Беллигейл, я знаю. И искренне уважаю создателя этой машины, кем бы он ни был. Но все же задумайтесь. По иронии судьбы, чаще всего тонут те корабли, которые еще на стапелях торжественно именуют