Вещий. Разведка боем. Юрий Корчевский

дыша, прохрипел дружинник.

      Я отпустил его. Парень подобрал меч и затесался среди ратников.

      – Эй, молодец, ты где так саблей владеть научился?

      Оказывается, пока я дрался, вокруг нас собрались все свободные дружинники и даже горожане. Незаметно подошел воевода, и дружинники расступились перед ним, позволяя видеть бой во всей красе.

      – Жизнь заставила.

      Воевода подошел ближе.

      – Я видел почти весь бой. Клянусь – так владеть саблей никто из них не может, хотя воины все опытные и храбрые. Ты раньше дружинником не был?

      – Не сподобил Господь, – соврал я.

      – Хм, я бы тебя с удовольствием взял. Ты чем хлеб добываешь?

      – Охранником я у купца.

      – Талант пропадает. А пришел чего?

      – Хотел, чтобы кто-нибудь научил кистенем пользоваться.

      – Чего?

      Я повторил. Воевода захохотал, глядя на него, засмеялись и остальные ратники. Утирая слезы, воевода сказал:

      – Первый раз вижу мужа, что саблей владеет, как архангел Михаил, а кистенем пользоваться не умеет. Да в Нижнем каждый тать с отрочества кистенем владеет, как ложкой. Ты откель такой?

      – С княжества Литовского, русин, – опять соврал я. Ну не рассказывать же им о Москве двадцать первого века или о службе у князя Овчины-Телепнева.

      В принципе, я ничего предосудительного не совершил. Если бы я оставил поле боя или был уличен в воровстве или душегубстве, то по всем городам меня искали бы люди Тайного приказа. Но не хотелось мне, чтобы знали о моей службе у князя. Не все любили придворного, к тому же – скажи я о бывшем месте службы, это известие рано или поздно дойдет до князя.

      – Понятно, вечно в княжестве Литовском не как у людей. То-то я слышу – говор у тебя не местный.

      Говор у нижегородцев и впрямь был особый – окали страшно, москвичи акали, а вятичи смешно смягчали окончания слов.

      – Так пойдешь в дружину?

      – Подумаю пока.

      – Ну-ну, коли надумаешь – приходи. Давненько так сердце не радовалось, на схватку глядючи. Знавал я шляхтича одного, тоже саблей отменно владел – от лихоманки сгинул. А насчет кистеня, – воевода ткнул пальцем в тощего, высокого ратника, – Михаил, подь сюда.

      Ратник подошел.

      – Научишь… э-э-э… как там тебя?

      – Георгий.

      – Вот научишь Георгия кистенем владеть – все равно дурью маетесь.

      Воевода повернулся ко мне:

      – Деньги-то есть?

      – Есть немного.

      – Вот и славно, Михаил много не возьмет, однако же каждый труд вознаграждаться должен.

      Почему я назвался Георгием – сам не пойму. В принципе, в святцах Георгий и Юрий – одно и то же имя.

      Мы договорились с Михаилом о завтрашней встрече, и я дал ему несколько медяков в задаток.

      Когда шел обратно, ратники смотрели уважительно, уступали дорогу. Искусство владеть оружием в войске ценилось высоко – будь это кулачный бой, лук или сабля. Враг в бою не будет спрашивать – богат ты или беден, боярин или рядовой воин, – все решит умение владеть