Калейдоскоп. Расходные материалы. Сергей Кузнецов

я выхаркиваю миру в лицо. И ты тоже – живи так, чтобы каждый день был памятником твоему никчемному брату, напоминанием о том, что его убило. Каждая капля твоей крови, каждая капля спермы…

      Тут Генри теряет равновесие, Альберт ловит его почти у самой земли.

      – Черт, мои очки! – говорит Генри. – Помоги мне найти, я без них ни хрена не вижу.

      Альберта и Генри встретили громкими криками радости, да и без того в «Дель Монте» стоял гам неудержимого веселья. Саксофон надрывался, публика галдела по-французски, по-английски, по-русски, по-голландски и еще на паре азиатских языков, которые трудно было разобрать. Генри захотелось сорвать с себя одежду и пуститься в дикий пляс. Они подошли к стойке бара, женщины потянулись к ним, словно мухи. Еще бы! По Альберту сразу видно – богач, так что и Генри в своем старом костюме сойдет сегодня за богатого англичанина, играющего в Гарун-аль-Рашида.

      Три девки, вываливая груди из глубокого декольте, взяли их в оборот, требуя «шампанского» – на самом деле, дешевого игристого вина, если вообще не сидра, превращавшегося в шампанское только в счете.

      Им было лет семнадцать, от силы – девятнадцать. Похоже, все три русские.

      – Русские девки обрушили рынок шанхайской проституции, – проорал Генри в ухо Альберту. – Десять лет назад белые женщины были здесь на вес золота. А эти поначалу брали едва ли не меньше китаянок – пока русских не стали нанимать охранниками, это был единственный способ хоть как-то не сдохнуть с голоду.

      За соседним столиком светловолосая девица с трудом освободилась от тесного платья и, тряся грудями, залезла на стул. Пышные подвязки жухлыми цветами алели на рыхлых бедрах.

      – Аукцион! – закричала она. – Делайте ваши ставки! Я дам тому, кто предложит лучшую цену!

      – Не покупай, – прошептал Генри Альберту, – переплатишь. Возьми любую другую, ты англичанин, может, они с тобой и забесплатно пойдут. У русских нет паспортов, они, чтобы отсюда выбраться, на все готовы.

      В глубине зала несколько китаянок танцевали с русскими шлюхами. Статные и высокие русские были за мужчин. Генри знал: так китаянки учатся танцевать европейские танцы. Билетики дешевле любого учителя.

      Девушка, просившая шампанского, уселась Альберту на колени.

      – Не хочешь выпить – пойдем потанцуем. Всего три билетика за танец, а я хорошо танцую.

      – Я не хочу танцевать, – сказал Альберт.

      – Не стесняйся, парень, – сказал Генри. – Три билетика не деньги, потанцуй, потискай, может, решишься на что.

      Девушка скривила пухлые, почти детские губы:

      – Тискаться в бардак идите, я танцевать хочу.

      Теперь, когда она не шептала, а говорила громко, Генри услышал, какой у нее звонкий, сильный голос. Ей бы в кабаре петь.

      – Как тебя зовут? – спросил Генри.

      – Таня, – ответила девушка.

      – Традиционное русское имя, – он толкнул Альберта