Калейдоскоп. Расходные материалы. Сергей Кузнецов

к соседке, – я такой неловкий…

      Альберт запнулся на полуслове: рядом стояла молодая китаянка в шелковом, расшитом райскими птицами платье с короткими рукавами, открывавшими нежную кожу маленьких рук. Украшенные жемчугом волосы были уложены ажурными спиралями и арками, напоминая какую-то экзотическую шляпку. Генри не раз встречал таких девушек – причудливо одетых дочерей богатых китайцев. Они всегда казались ему смешными и жеманными, особенно когда по местному обычаю при разговоре почтительно наклоняли голову. На их фоне даже Филис казалась чудом естественности и хорошего европейского воспитания.

      – Ничего страшного, сэр, – сказала китаянка Альберту, – бой сейчас уберет.

      У нее был чудовищно забавный акцент – как, впрочем, у всех китайцев. Что поделать: чертовы азиаты настойчиво пытаются говорить по-английски.

      – Позвольте, я закажу вам другой коктейль, – сказал Альберт и добавил: – У вас прекрасный английский.

      – Вы слишком добры ко мне, – ответила девушка, склонив голову.

      Выпало красное. Крупье пододвинул выигрыш Генри, и тот снова поставил – на этот раз на нечет.

      – Я восхищен Шанхаем, этим лицом нового Китая, – сказал у него за спиной Альберт.

      – О нет, – ответила девушка. – Шанхай – вовсе не китайский город. Его построили иностранцы, чтобы ввозить сюда индийский опиум.

      В конце концов националисты совсем испортят этот город, подумал Генри. Теперь азиаты не только ходят с нами в одни казино и танцзалы, но и каждая узкоглазая дура норовит поговорить о политике.

      – Где же иностранцу увидеть настоящий Китай? – спросил Альберт.

      Девушка улыбнулась – впрочем, она почти все время улыбалась – и сказала, что можно хотя бы съездить в Сучжоу, посмотреть знаменитый канал и цветущие сады, хотя, конечно, лучше подождать весны.

      – Я не уверен, что останусь здесь так надолго, – сказал Альберт.

      Двадцать долларов перекочевали на сторону крупье. Генри сделал еще одну ставку, потом еще одну. Стоявшая рядом Филис не отрываясь смотрела на кружащийся шарик, раз за разом ставя на черное. Когда фишки закончились, она повернулась к Альберту.

      Китаянка шла к выходу, молодой англичанин задумчиво глядел ей вслед.

      – Кто это девушка? – спросил он боя.

      – Это госпожа Су Линь, она часто бывает здесь.

      – Милый, зачем тебе эта китайская кукла? – сказала Филис. – Лучше закажи выпить и попроси принести еще фишек.

      – Мне кажется, тебе уже хватит на сегодня, – сказал Альберт, и Генри понял, что тот обиделся за «китайскую куклу».

      – Дорогуша, я сама решаю, когда мне хватит, – ответила Филис. – Если тебе не нравится, сколько я пью или как я играю, можешь сказать мне об этом прямо – я уйду, и ты больше меня не увидишь. Я не какая-нибудь русская танцорка, чтобы позволить так со мной разговаривать! Я человек искусства, я певица! И, Генри, если ты не перестанешь смеяться, нашей дружбе конец!

      – Скажи,