Метафизика. 2024. Аристотель

быть особенно подходящей геометрия или любая другая наука? Если же это в равной степени относится к каждой науке и не может относиться ко всем, то науке, изучающей субстанции, не более, чем любой другой науке, свойственно знать об этих темах. Ведь мы и сейчас знаем, что представляет собой каждый из них; по крайней мере, даже другие науки используют их как привычные. И если существует доказательная наука, которая ими занимается, то должен существовать их основной вид, и некоторые из них должны быть доказуемыми атрибутами, а другие – аксиомами (ибо невозможно доказать все вещи); ведь демонстрация должна начинаться с определенных предпосылок, касаться определенного предмета и доказывать определенные атрибуты. Отсюда следует, что все доказываемые атрибуты должны принадлежать к одному классу; ведь все демонстративные науки используют аксиомы. Но если наука о сущности и наука, занимающаяся аксиомами, различны, то какая из них более авторитетна и приоритетна? Аксиомы наиболее универсальны и являются принципами всех вещей. И если это не дело философа, то кому же еще принадлежит выяснять, что в них истинно и что неистинно? [21]

      Вообще, все ли вещества относятся к одной науке или к нескольким? Если последнее, то к какому виду субстанций следует отнести данную науку? С другой стороны, неразумно, чтобы одна наука занималась всеми. Ведь тогда бы существовала одна наглядная наука, занимающаяся всеми атрибутами. Ведь каждая демонстративная наука исследует в отношении некоторого предмета его существенные атрибуты, начиная с общих представлений. [22] Поэтому исследовать существенные атрибуты одного предмета, начиная с одного набора представлений, – дело одной науки. Ибо предмет принадлежит одной науке, а предпосылки – другой, будь то той же самой или другой; так что и атрибуты исследуются либо этими науками, либо одной, производной от них [23].

      Далее, имеет ли наше исследование дело только с субстанциями или также с их атрибутами? Например, если твердое тело – субстанция, а также линии и плоскости, то знать их и атрибуты каждого из этих классов (атрибуты, которые доказывают математические науки) – дело одной и той же науки или другой? Если одной, то и наука о сущности должна быть демонстративной; но считается, что нет никакой демонстрации сущности вещей. А если из другой, то какой будет наука, исследующая атрибуты субстанции? Это очень сложный вопрос [24].

      Далее, должны ли мы сказать, что существуют только разумные субстанции, или есть и другие, помимо них? И являются ли субстанции одного вида или их несколько, как говорят те, кто утверждает наличие как Форм, так и промежуточных веществ, с которыми, по их словам, имеют дело математические науки? В каком смысле мы [25] говорим, что Формы являются причинами и субстанциями сами по себе, было объяснено в наших первых замечаниях о них; [26] в то время как идеальная теория представляет трудности во многих отношениях, наиболее парадоксальным