В плену огня. Настасья Гопанчук

Надо поспать, бабушка говорила, сон – лучшее лекарство.

      Глава вторая.

      Утро вклинивалось в сознание незнакомыми звуками, давно забытыми запахами и оглушающими воспоминаниями. От бабушкиной подушки чуть уловимо пахло лавандой. По потолку блуждали солнечные зайчики. За окном радостно чирикали воробьи, перемывая пёрышки под звонкой капелью.

      Марта потянулась в кровати и вздохнула. Тяжело начинать всё сначала. Тридцать шесть – это вам не восемнадцать. Хотя. Девушка спрыгнула с кровати и покрутилась перед зеркалом. Стройная, невысокого роста с копной каштановых кудряшек и своенравно вздёрнутым носиком.

      "Ничего, Марта, мы ещё повоюем!" – погрозила она пальчиком своему отражению. Но заметив обручальное кольцо, сразу как-то сникла. Сняла, положила его на старенькую медовую столешницу комода, полученного Марфой Васильевной в приданное.

      "Бабушке тоже было тридцать шесть, когда в Афганистане убили деда. – девушка задумчиво накручивала прядь волос на палец. – Маме было… тридцать шесть! когда отец утонул на рыбалке. Кандидат в мастера спорта по плаванию, никогда не пивший ничего крепче кваса, на реке, где он провёл детство и юность – просто пошёл ко дну. Причина смерти так и не была установлена." На задворках сознания шевельнулась и потухла какая-то догадка.

      Где-то в недрах забытой сумочки послышалась мелодия смартфона.

      Марта отыскала телефон, звонила коллега с работы.

      – Привет! Чего опаздываешь? – затараторила Маринка.

      – Привет. Я на больничном недельку посижу. Вчера простыла.

      – Ну, ты даёшь! Зайду к тебе после работы, не грусти.

      – Да я тут пока в бабушкиной квартире живу…

      – В смысле? А ваша? А Влад? – обалдела коллега.

      – Я подаю на развод.

      – Как это? Подожди, мы же вчера виделись, ты отпуск планировала?

      – Ну, вот так. Давай потом, Марин. – Марта положила трубку.

      Наспех умывшись и собрав волосы, вернулась на кухню. Включила старенький холодильник. Перебрала сушёные травки. Кроме банки мёда нашла ещё пачку цикория и банку соли.

      "Кажется, пора в магазин, если я не планирую помереть с голода. И вещи забрать из квартиры Влада. Теперь уже Влада." – горько усмехнулась Марта. Возвращаться туда ужасно не хотелось. Даже не потому, что она могла там столкнуться с мужем, которого не хотелось ни видеть, ни слышать, а потому что в их семейном гнёздышке, которое она с такой любовью и заботой создавала, похозяйничали чьи-то мерзкие ручонки. А потом растворились с апрельскими сумерками, оставив после себя навязчивое желание помыться изнутри.

      До некогда любимой квартиры Марта добралась минут за сорок. Вставила ключ, он не повернулся. Жаль, значит, Влад дома. Тот, услышав шорох, распахнул дверь. Всклокоченные волосы, запах перегара, осунувшееся лицо.

      – Ты вернулась? – лицо мужчины загорелось надеждой.

      – Нет, я пришла забрать мои вещи.

      – Марта, прости. Я не знаю, что на меня нашло. – Влад придержал девушку за локоть. – Я люблю тебя, ты