Птичка. Ния Орисова

себе на жизнь. Эта ситуация осложняется отсутствием какой-либо практики и возможностью подтвердить окончание выбранного мной специализированного курса. Просмотрев все территории, остановилась на малоизученной. Сведений по ней был самый минимум. Вот и разберусь на месте, зато скучать не придётся. Я была твёрдо уверена в одном – дома оставаться нельзя. Скорее всего, отец прав и никто не стал бы вредить мне специально, но и помочь, как поняла, они тоже не в силах. Так стоит ли мучить родных, напоминая о том, что чистота крови не может защитить от наследия предков?

      Через два дня меня ждёт разговор с родителями, об этом мне сообщил управляющий. Дамисмен, как положено, постучал в дверь и, дождавшись разрешения, вошёл в комнату. Я ещё только собиралась укладываться спать, и терпеливо ждала, когда он соизволит озвучить причину столь позднего появления в моей комнате. Дамисмен чинно сложил на груди руки и холодным, лишённым всяких эмоций голосом, произнёс:

      – Велено передать, Рендар и Эмори желают обсудить с вами последние новости и побеседовать. Тема предстоящей беседы весьма серьёзная, она касается вашей дальнейшей жизни. У вас есть время подготовиться.

      На миг показалось, что губы Дамисмена дрогнули в попытке предупредить меня о чём-то, но управляющий не посмел нарушить запрет Рендара и сказать более того, что велено. Прислугу отец подбирал профессионально и ни разу не ошибся. Что бы ни происходило, они будут молчать.

      – Я поняла. Спасибо, Дамисмен.

      Управляющий ушёл, бросив напоследок ничего не значащий взгляд, видимо, решил, что лезь в чужие семейные дела не входит в его обязанности и за это ему не платят. К чему оказалась не готова, так это к тому, что на эти два дня, что остались до встречи с родителями, меня отправят в один из медицинских центров на плановое обследование. До этого я старалась проводить как можно больше времени с братом, и никакие недовольные взгляды некоторых хранителей меня совершенно не трогали. Обследование проводил лечащий врач нашей семьи. Такие осмотры считались обязательными, и проходила я их раз в три месяца, но с последнего посещения клинического центра прошло всего два месяца. Возражать против преждевременного обследования даже не подумала. Может, в этот раз врач найдёт какие-то отклонения? Томас встретил меня приветливой улыбкой.

      – Рад видеть тебя, птичка моя.

      От такого вроде привычного обращения (он всегда называл меня птичкой или пташкой) ощутила внутренний протест. Вспомнила старые клетки и расстроилась ещё больше.

      – Я тоже рада вас видеть.

      От доктора не укрылась несвойственная мне настороженность.

      – Всё в порядке? Есть жалобы? Что-то беспокоит? Чем расстроена моя пташка?

      – Вам показалось. У меня ничего не болит. Я чувствую себя прекрасно, впрочем, как всегда. Вы же сами знаете, у меня нет хронических заболеваний. Я очень здоровый человек.

      Он не поверил, но настаивать на объяснении причин такой скрытности