Пустотa. Александр Чивилев

сон, как мы гуляем с ней по осеннему парку: ярко светит солнце, деревья вокруг все уже жёлтые, и ветер срывает с них листья, закручивает их вихрями и гоняет по аллеям. А она собирает их в огромный ворох, они пахнут… ну, знаешь, как пахнет осенняя листва? Потом мы выходим на большую поляну, и Джесс подкидывает всю охапку вверх, и ветер уносит их прочь, а она танцует и смеётся, и я смеюсь вместе с ней… Странно, – отрешённым взглядом он посмотрел куда-то вдаль, – но я не помню, чтоб мы хоть раз гуляли в парке вот так, осенью.

      Я с удивлением посмотрел на него – столь резкая смена темы разговора показалась мне довольно странной.

      – Слушай, я понимаю, ты тоскуешь по ней, и… – начал было я.

      – Нет, брат, извини, но ты не понимаешь, – прервал он меня. – Тебе в принципе не понять, что я чувствую сейчас, у тебя ведь есть Даша здесь, на корабле. Ты счастливый сукин сын. Я даже завидую тебе по-хорошему. – Он вновь посмотрел на меня и, немного подумав, добавил: – Вам обоим завидую. Вы везунчики, правда. А я… знаешь, я ведь сделал ей предложение за пару недель до старта, мы собирались пожениться после возвращения. Боже, какой же я козёл! Я бросил её, Фёдор. Я оставил мою Джесс там на четыре грёбаных года…

      Я отстегнул ремни и дотянулся до него, прикоснувшись к плечу.

      – Все мы оставили кого-то на Земле, но сейчас нужно думать не об этом, а о тех, кто рядом. У нас есть задание, и мы должны его выполнить, и ещё мы должны, обязаны вернуться, независимо от… – я на секунду замялся, – от всех обстоятельств. И ты нужен нам, тебе ещё сажать нас на Титан, помнишь?

      – Да, брат, да, я помню, – тихо проговорил он.

      – Знаешь, тебе надо отвлечься, придумать себе какое-то хобби.

      – Хобби? – Он с удивлением посмотрел на меня.

      – Ну да, какое-то занятие, чтоб забить свободные от работы часы. У нас в бортовом компе есть целая куча книг! Начни читать! Или, не знаю, попробуй написать что-то сам. Знаешь, мне это помогает.

      – Ты пишешь? О чём?

      Я ещё никому не рассказывал о своем маленьком увлечении, даже Даше, поэтому слегка смутился.

      – О нас. О том, что происходит вокруг. Не знаю, что из всего этого выйдет, надеюсь, когда вернёмся, оформлю все это в книгу, мемуары или типа того. Пока я просто спасаюсь этим от тоски по дому.

      Рик долго смотрел в панорамное окно мостика, там, за бортом корабля, царила ночь – мы вновь неслись над тёмной стороной Сатурна, удаляясь от него по восходящей ветви нашей орбиты. Наконец после долгой паузы он произнёс:

      – Ты прав. Надо поменьше копаться во всем этом. Слушай, – он повернулся ко мне, по его лицу пробежала тень смущения, – ты уж не рассказывай никому, что я тут расклеился перед тобой, ладно?

      – Добро. – Я кивнул.

      – Устал я, пойду. – Он отстегнул ремни и оттолкнулся от кресла, медленно поплыв в сторону люка.

      – Эй, Рик! – Окликнул я его. Он зацепился за поручень и остановился у выхода, посмотрев на меня. – Я поговорю с Андерсоном. Возможно, он расскажет тебе, что к чему.

      – Не, я думаю, не