Пустотa. Александр Чивилев

то ли риэлтором, то ли бизнесменом. И всё же, когда все уже изрядно выпили, в какой-то момент речь зашла о нашей программе. Не удивительно, ведь СМИ очень активно освещали весь процесс подготовки к полёту. Было весьма интересно сидеть и молча слушать, что думают обо всём этом простые непосвящённые люди. И хоть тогда было сказано немало забавных глупостей (что, в общем-то, допустимо для непрофессионалов), большинство всё же сходилось во мнении о важности нашей миссии.

      – Обратный отсчёт: шестьдесят секунд.

      Я вновь глянул на Дарью и поймал на себе взгляд двух изумрудных глаз. Она улыбнулась мне, я протянул ей руку, она вложила в неё свою ладонь.

      Я внимательно следил за бегущими цифрами на таймере, нам не нужно было ничего делать, автоматика должна была позаботиться обо всём сама, оставалось лишь ждать. Как только на табло загорятся нули, двигатели запустятся автоматически, и автопилот согласно давно внесённой программе поведёт нас прочь от Земли.

      – Тридцать секунд, – звучал по радио голос Ника Гарсии. – Пятнадцать секунд… десять…девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… две…одна… Старт!

      На первый взгляд ничего не изменилось, лишь обнулился таймер и загорелись индикаторы тяги двигателя. Ни рёва, ни грохота, ни вибрации – ничего, что присуще кораблям и ракетам на обычной, химической или ядерной, тяге не было. Всё, что мы почувствовали, – лишь слабое ускорение, слегка прижавшее нас к креслам с силой, равной одной десятой земного тяготения.

      Я, однако, отчётливо представлял себе процессы, происходящие глубоко в недрах корабля.

      Сработали управляющие контуры, открылись клапаны, запустились топливные насосы, накачивая дейтерий и гелий в камеру реактора. Включился индуктор – здоровенная катушка, создающая электрическое поле в гелий-дейтериевой смеси, отчего эта самая смесь разогрелась, моментально превратившись в плазму. Мощные охлаждённые до сверхнизких температур сверхпроводниковые электромагниты сжали плазму в узкий жгут, разогревая её ещё больше и запуская тем самым в ней термоядерную реакцию. Включился дивертор – специальное устройство, отсекающее внешнюю часть плазменного жгута и перенаправляющее раскалённые до нескольких десятков миллионов градусов и разогнанные до огромных скоростей продукты ядерного синтеза в десятиметровое решётчатое сопло. Корабль пришел в движение.

      – Есть запуск двигателя, тяга сто процентов, – отрапортовала Жаклин.

      –Подтверждаю, все параметры в норме, ускорение одна десятая джи – Сказала Дарья.

      – Ну, поехали! – воскликнул Рик.

      – Видим ваш разгон, «Армстронг», пока всё идёт хорошо, продолжайте согласно плану.

      – Вас поняла, ЦУП.

      Я внимательно следил за показаниями мониторов, отмечая изменения характеристик нашей орбиты. В этот раз нам предстояло разгоняться около десяти минут. Ускорение было практически не ощутимо, 0,1g – сущие копейки по сравнению