Лицей 2024. Восьмой выпуск. Анна Маркина

не смогла сомкнуть глаз. Переплыв ледяное утро, как мутную реку, она почистила зубы, заварила кофе и стала читать про электродвигатели, зарядные станции, аккумуляторы, спрос на литий, Tesla, Ford, General Motors и растущие китайские рынки.

      Вначале она купила тысячу семьсот тридцать долларов, а потом на них – двадцать одну акцию Tesla по восемьдесят два доллара.

      Дыхание перехватывало – то ли от спешки, то ли от предчувствия какой-то новой жизни, которая уже подкрадывалась, которая волновалась и дышала неподалёку, как тёплое бирюзовое море.

      – Ну, с богом, – прошептала она.

      День был просторный. Впереди маячили праздники и новогодние каникулы с огоньками гирлянд и шампанским.

      К вечеру, когда она закончила c оценками и посмотрела на график, акции выросли на полтора процента. К Новому году доросли до ста тридцати долларов. С развода у неё почти не водилось свободных денег – всё, что было, откладывалось на ремонт. И вот…

      В ней начала шириться надежда, похожая на взмывающий воздушный шар. И как будто с этого шара она наконец увидела огромную жизнь, которая состояла не только из исчерканных тетрадей, жалостливого хрумканья снега по дороге в школу и чужих детей.

      Варвара даже продала одну акцию, чтобы эту другую, свежую жизнь приблизить: купила платье в синий горошек с розовым поясом, замшевые сапожки с золотыми пряжками, которые были хороши, но неуместны в талой столичной зиме, шёлковый шарфик с вангоговскими подсолнухами и пирожные из кондитерской, в которую никогда раньше не заходила.

      На Рождество Варвара взяла в кредит сто тысяч. И добавила в портфель ещё двенадцать акций.

      – Когда-нибудь тебе перестанет везти, – сказала ей соседка, зашедшая на пирожные. – Ладно свои деньги, но кредитные… – и она так посмотрела, как смотрят на пропащих людей и умалишённых.

      Раньше Варвара пропустила бы это мимо ушей, но не теперь. Она выпалила обидно и многозначительно:

      – Моё-то только растёт, а вот твоё давно уже торгуется ниже рынка.

      Соседка вылетела из квартиры и хлопнула дверью.

      В феврале Варвара не поехала отдыхать. Биржевой график ушёл в боковик. А в Турции держались рыхлые пятнадцать градусов и холодное море.

      Вечерами она садилась за анализ трендов, помечала уровни поддержки и сопротивления, вглядывалась в фигуры на графике, строила каналы роста и собирала новости про электрокары, Tesla и Илона Маска. Потом наспех проверяла школьные тетради.

      Она по-прежнему вставала в хмурые шесть часов, выводила круглые хвостики букв на доске, запускала стрелы аллюзий в учеников, но вместе с надеждой на перемену в жизнь ворвалась какая-то новая лёгкость. Каблуки её замшевых сапожек теперь быстро постукивали по коридору, а учитель химии после встречи ещё несколько минут рассеянно стоял в коридоре. Однажды он принёс розово-белые тюльпаны и за обедом рассказал про южноамериканских обезьян, которые натираются многоножками, выделяющими защитные химические вещества класса бензохинонов, чтобы защититься от комаров.

      В марте