Игра без правил. Про шпионов и разведчиков. Лев Шейнин

р и н а. Как человек штатский я не разбираюсь в военных тайнах, а как физик убеждена, что в науке тайны неизбежно раскрываются, независимо от того, хочет этого или нет профессор Грейвуд.

      В т о р о й ж у р н а л и с т. Я задал вам этот вопрос, пользуясь тем, что вы гостите в Америке.

      И р и н а. У вас превратное понятие о гостеприимстве. У меня на родине не принято выпытывать у гостей, что хранится у них в погребе.

      Т р е т и й ж у р н а л и с т. Значит, в советском погребе кое-что хранится?

      И р и н а. Не сомневаюсь, что для непрошеных гостей у нас всегда найдется подходящее угощение.

      В т о р о й ж у р н а л и с т. Это угроза?

      И р и н а. Мы никогда не угрожаем своими научными открытиями и не превращаем их в орудие шантажа.

      Г р е й в у д. Тем более что не имеете этих открытий.

      И р и н а. Так утверждаете вы. Я этого не утверждаю.

      П е р в ы й ж у р н а л и с т. Значит, вы утверждаете обратное?

      И р и н а. Как физик я могу утверждать только одно – что ядро атома специально не благоволит к профессору Грейвуду, тем более что не он, а норвежские, итальянские, английские и датские физики раскрыли этот секрет.

      Г р е й в у д. Меня занимает факт, а не его история.

      И р и н а. А меня занимает история для оценки факта.

      Т р е т и й ж у р н а л и с т. Я хотел бы знать мнение советского эксперта Прохоровой по поводу происходящей теперь в Америке дискуссии о длине дамских юбок. Согласны ли вы, что юбки должны быть не выше восемнадцати сантиметров от пола?

      И р и н а (иронически). Грандиозность затрагиваемой вами проблемы лишает меня возможности сразу ответить на этот вопрос. Оставляю за собой право на длительное размышление и ответ пришлю телеграфно из Москвы.

      П е р в ы й ж у р н а л и с т. Может быть, вы ответите на более легкий вопрос: почему Ассамблея отвергла советские предложения о запрещении атомного оружия?

      И р и н а. Мне кажется, что этот вопрос задает весь мир тем, кто в этом повинен.

      П е р в ы й ж у р н а л и с т. Весь мир? Почему?

      И р и н а (с волнением, тихо). Потому, что советские предложения защищали покой, счастье и жизнь сотен миллионов людей. А возражения против этих предложений исходили из корыстных интересов кучки людей, претендующих на мировое господство.

      П е р в ы й ж у р н а л и с т. И все ученые разделяют вашу точку зрения?

      И р и н а. Нет, не все. Есть люди, именующие себя учеными и открыто призывающие к массовым убийствам. Например, профессор Грейвуд обещал в своей статье одним нажатием кнопки уничтожить пятьдесят миллионов человек. Я спрашиваю: как смеет он называть себя ученым?

      Г р е й в у д (с наглой усмешкой). От чьего имени вы спрашиваете?

      И р и н а. От имени миллионов жертв минувшей войны. От имени мертвых солдат Сталинграда и Дюнкерка…

      Г р е й в у д. Они вас не уполномочивали!

      И р и н а. Меня уполномочили совесть ученого, совесть мира. Меня уполномочил мой сын Владимир, павший смертью храбрых в битве за Сталинград. Меня уполномочили прошлое и будущее науки, которое вы, Грейвуд, и те, кто стоит за вами, хотят искалечить и опозорить!..

      Ж