Дело Эйр. Джаспер Ффорде

девятого? – ответил он, на мгновение задумавшись. – Значит, шестнадцать лет. Я припоминаю, мы с тобой очень дружили.

      – Вы были блестящим преподавателем, Ахерон. Я не встречала ума, равного вашему. Как же вы докатились до такого?

      – То же могу сказать и о тебе, – улыбнулся в ответ Ахерон. – Ты была единственной моей студенткой, которую я мог назвать блестящей, и все же ты здесь, работаешь в организации, знаменитой своим занудством. Литтектив, ТИПА-лакей! Что тебя привело в ТИПА-5?

      – Судьба.

      Повисла пауза. Ахерон улыбнулся.

      – Ты всегда мне нравилась, Четверг. Ты перевернула мою жизнь. Как мы все знаем, нет ничего более соблазнительного, чем сопротивление. Я часто думал, что будет, если мы снова встретимся. Моя блестящая ученица, моя протеже. Мы ведь были почти любовниками.

      – Я никогда не была вашей протеже, Аид.

      Он снова улыбнулся.

      – Ты никогда не хотела новую машину? – внезапно спросил он.

      Конечно, хотела. Я так ему и сказала.

      – А большой дом? Два больших дома? С парком. И картинами Рембрандта.

      Я поняла, к чему он клонит.

      – Если вы хотите меня купить, Ахерон, то вы должны выбирать верную валюту.

      Он помрачнел.

      – А ты сильная, – сказал он. – Жадность одолевает почти всех.

      Я разозлилась:

      – Зачем вам рукопись «Чезлвита», Ахерон? На продажу?

      – Украсть и продать? Какая пошлость! – фыркнул он. – Мне жаль твоих друзей. От разрывных пуль столько брызг, правда?

      Мы стояли лицом к лицу. Скоро должны были подоспеть парни из Четырнадцатого.

      – На землю, – приказала я. – Или, клянусь, буду стрелять.

      Внезапно Аид превратился как бы в размытое пятно. Послышался резкий треск, что-то ударило меня в плечо. Потом пришло ощущение тепла, и я с каким-то отстраненным любопытством отметила, что в меня попала пуля.

      – Хорошая попытка, Четверг. А как насчет другой руки?

      Оказывается, я тоже машинально выстрелила в него. С этим он меня и поздравлял. Я понимала, что у меня не более тридцати секунд до того, как я начну терять сознание от потери крови. Я перебросила пистолет в левую руку и снова прицелилась. Ахерон одобрительно улыбнулся. Он продолжил бы свою жестокую игру, если бы вдали не завыли полицейские сирены. Ему пришлось поторапливаться. Он выстрелил мне в грудь и ушел, оставив меня умирать.

      Агенты ТИПА-1 тихонько ерзали и переглядывались, слушая мой рассказ. Мне было плевать, верят они мне или нет. Аид оставил меня умирать, но мой срок еще не пришел. «Джейн Эйр», которую отдал мне Тэмворт, спасла мне жизнь. Я сунула ее в нагрудный карман, и мягкая пуля разнесла книгу, но не прошла в тело. Я получила перелом ребер, контузию легкого и гематому, от которых можно было сдохнуть – но я выжила. Удача или рок, думайте что хотите.

      – Все? – спросил Скользом.

      Я кивнула:

      – Все.

      Конечно, это было не все, но остальное их уже не касалось. Я не рассказала, как Аид воспользовался смертью Филберта Орешека, чтобы эмоционально сломать меня. Этим он и спровоцировал