Клинок Смерти. Осколки. Сергий Бриз

утвари до женского нижнего белья собранная молодыми жуликами.

      Гвоздь свернул скатерть, завязал её узлом, оглядел перевёрнутую вверх дном комнату Бронштейна и со вздохом обратился к напарнику:

      – Воротник, вроде всё собрал. Куча всего, со всей квартиры собрали, а у этого архивариуса даже ложки нет ни одной серебряной, только посуда фарфоровая.

      Воротник в этот момент заметил на буфете среди посуды банку с надписью «сахар». Он встал на табурет, достал банку и, спустившись на пол, стал открывать крышку со словами:

      – Бывает, сюда конфеты кладут, от детей прячут, чтобы много не ели.

      – Зачем покупать детям и прятать? – спросил недоумённо Гвоздь.

      – Затем Гвоздь, чтобы задница не слиплась от сладкого, – засмеялся пацан и открыл банку из-под сахара. В банке находились куча хлама для шитья.

      Гвоздь высыпал содержимое на стол и, разворошив руками кучу выбрал из неё белый носовой платок, завязанный узелком. Развязав узел он, с вытаращенными глазами присвистнул и произнёс Воротнику:

      – У Сапожника на золото, прямо нюх. Может, давай одну серёжку задвинем втихаря на рынке?

      – Нет, гвоздь, не буду я связываться с Ефимом. Ребята говорят, он гвозди в пятки забивает за ослушание. Мы и так денег выручим за шмотки на рынке и Ефим, ещё нам подкинет деньжат за работу выполненную. Пошли отсюда.

      Воротник и Гвоздь с узлами добычи на спине вышли из коммунальной квартиры через входную дверь и по лестнице поднялись на чердак дома.

      ***

      Бронштейн так и не понял почему, участковый инспектор после демонстрации трудящихся, сидя за столом в комнате Бронштейна, составлял протокол о краже имущества граждан коммунальной квартиры именно в его гостиной. А находились соседи потому в его комнате, что уважали Бронштейна за умные речи и большие знания философии жизни.

      Народ толпился вокруг стола, давали наперебой показания, а оперативный работник в штатском одеянии слушал их с внимательным выражением лица.

      Бронштейн провёл рукой по рассыпанным на столе швейным принадлежностям и зачем-то заглянул в пустую банку из-под сахара. Его жена Соня собирала с пола разбросанную одежду, недовольно обсуждая, ситуация:

      – Ну, надо же, сходили на демонстрацию.

      Роза и Марта, стоя рядом с Бронштейном, сняли с головы береты, и Роза спросила отца:

      – Папа, у нас что-то искали?

      – Похоже на то, – ответил Бронштейн.

      – Нашли что-нибудь? – поинтересовалась Марта.

      Соня поднесла разбитую чашку к лицу Бронштейна со словами негодования:

      – Самуил, ты только посмотри, что сделали с китайским фарфором эти культурные люди?

      – Соня не делай мне нервы, – ответил Самуил Яковлевич и с удивлением в голосе продолжил: – Куда соседи смотрят?

      Очередь допроса дошла до Бронштейна, но соседи стояли гуртом и никто не желал выходить из комнаты. Оперативник обратился к Бронштейну строго, по правилам:

      – Ваша фамилия?

      – Бронштейн Самуил Яковлевич, – ответил вялым голосом ювелир.

      – У вас,