Зима. Сказание о ворскейтерах. Виктор Кравченко

своих снах.

      Всегда похожий сюжет.

      Огромные твари.

      Бесконечная мгла.

      Она в лабиринте из гигантских глыб.

      Похожих на куски корабля.

      Взгляд вниз: на ногах коралловые коньки.

      ВШ! Лезвия оставляют следы на грязном льду.

      Но раздается оглушающий рык.

      Они ищут ее. Гонятся за ней.

      Монстры.

      И всегда догоняют.

      Всегда забирают во тьму.

      Ей негде спрятаться!

      Ей никто не поможет.

      Только бы проснуться!

      И она просыпается.

      Идет на тренировку.

      Но они снова здесь – в ее видениях.

      Рычат.

      Зовут.

      Но куда?

      ВЖ-Ж-Ж! Арина резко застегнула сумку. Тяжело вздохнув, она медленно направилась к двери. Арина медленно-медленно повернула ручку – так ей не хотелось выходить и выслушивать наставления мамы. Железный тусклый скрип сопровождал открывание двери. Услышав разговор, Арина тут же остановилась.

      – Зашла на лутц, все шло хорошо, но оттолкнулась, завалилась… – беспокойно бубнила Изабелла Леонидовна.

      – Вроде не падала с него, – задумчиво ответила мама.

      – Ну зима… зима… Девять месяцев в году Ариша – гениальная фигуристка. А как приходит зима – все валится. Другие дети после таких падений могут вообще больше не прийти на каток. Счастье, что у Аришки такой организм. Все быстро заживает, – подумав, тренерша добавила: – Порой даже слишком быстро. Но… за здоровье баллы не ставят – увы!

      – Это точно, – согласилась мама. – А она вам никогда не говорила, что именно с ней происходит зимой?

      – Да что происходит – валит элементы один за другим, и всё.

      – Но почему? Что ей мешает?

      – Не понимаю, о чем вы, – сказала тренер, неуклюже поправив очки, абсолютно точно понимая, о чем говорит мама.

      – Может, она что-то слышит или видит? Вы – тренер, вам она больше доверяет чем… мне, – не без нотки грусти сказала мама Арины.

      Изабелла Леонидовна, конечно, в деталях помнила искренние испуганные голубые глаза Арины, которые смотрели на несуществующий снег под потолком. Тут же ей на ум пришли и все другие случаи. Их много скопилось за эти годы. То Арина столбенеет прямо посреди выступления, то в панике жмется к бортику. Она точно кого-то видела. Слышала. Но Изабелла Леонидовна списывала это на страх перед исполнением сложных элементов и впечатлительную детскую фантазию. Тем более Арина отличалась от сверстниц невероятной артистичностью. Она проживала свои программы, растворялась в образах. Неудивительно, что иногда она могла заиграться в собственных персонажей.

      – Нет, ничего такого не припомню, – тихо произнесла тренер.

      Изабелла Леонидовна все-таки солгала. Ложь во спасение. Так она себе это объясняла.

      – Но знаете, – взяла инициативу Изабелла Леонидовна, сама долго думавшая об этом, – ведь все из детства, да?

      Теперь уже напрягалась мама, неуютно передернув плечами.

      – Может… случилось в ее детстве что-то… – продолжала тренер, –