В апреле сорок второго…. Василий Ардаматский

у него под ногами быстро сочится вода.

      Теперь вперед, скорее вперед. Но скорее не получается. Делаю три шага – лёд трещит. Иду в сторону, а там лужица. Местами снег серый, местами белый, где же лёд надежней! Серый – это, наверное, от воды. Так что, пожалуй…

      – Товарищ лейтенант, – говорит Филенко, – а ну я…

      Он быстро идёт впереди, уверенно отклоняясь то вправо, то влево. Мы делаем хитроумные зигзаги. Улыбаясь, солдат поясняет:

      – Ще от таким пацаном по льду бигав. Наша школа за ричкой була…

      И вот перед нами поросший лесом другой берег, который через пять шагов станет нашим берегом. Вернее, через четыре шага и один прыжок. Первым прыгает Филенко.

      – Ось тут повужче, – говорит он мне уже с берега, показывая пальцем.

      – Да ладно…

      Я снова разбегаюсь, снова отталкиваюсь изо всех сил. Под ногой – словно вата, толчок не получился. А, чёрт! Успеваю забросить на берег свою палевую сумку… Филенко тычет мне приклад автомата… Плеск, холод, ледяные брызги в лицо…

      Цепляясь за ветки кустарника, выбираюсь из воды. Впрочем, «выбираюсь» – понятие относительное. Вода в сапогах, в шинели, в гимнастерке. Вода течёт по мне. И холодно, до чего же холодно! Только ушанка сухая.

      А ведь шло так хорошо! Один неверный шаг, в самом прямом смысле слова, – и все пропало.

      Ну, что делать? Идти дальше? Пока доберёмся до жилья, можно совсем застыть. До Кременного километров пятнадцать. Идти назад?

      Я стою на берегу мокрый, растерянный, злой на весь свет.

      – Посушимося, товарищ лейтенант?

      Я молча гляжу на него.

      – Вы поки що скидайте все, а мою шинель надинте. А то як бы не простигнуть.

      Ефрейтор ломает ветки ближайших кустов, складывает их шалашиком.

      Я сбрасываю шинель, сапоги, бриджи. Шинель Филенко велика мне, завертываюсь в нее, как в одеяло. Ефрейтор проворно сгребает прошлогодние листья, ломает ватки. Потом достаёт кресало.

      …Горит костер. От жухлых листьев валит дым, от сырой одежды – пар. А я сижу у огня, гляжу с наслаждением на его рыжие вихры и никак не могу устроиться так, чтобы тепло было и ногам, и спине. Любопытно, а Шерлок Холмс когда-нибудь проваливался под лед?.. Ладно, что там Шерлок – это дело старое. А вот если бы сейчас попался мне Рудольф Собачников, былой властитель моих дум, я бы – я бы искупал его в проруби и не дал сухих кальсон. Пусть в следующей приключенческой повести не забудет упомянуть, что, кроме прозорливости, смелости и глубины психологического анализа, настоящему следователю необходима запасная пара белья…

      – Ну, як, лейтенант? – спрашивает Филенко.

      – Вполне, – отвечаю я. – Отогрелся. Тронем, что ли? Часа два потеряли…

      «Порядок» – это тысяча ответов

      Не останавливаясь, мы идём по компасу через лес.

      Ужа в сумерках выходим на мощеную улицу шахтерского городка Кременное. Улица пустынна. Не базарной площади – невылазная грязь. Городок прячется за глухими ставнями – может, спит, а может, и нет. Тихо.

      Зато у полотна железной дороги, возле обшарпанного