Гроза. Александр Островский

дел наделает, что…

      Борис. Ах, боже мой! Что же делать-то! Ты бы с ней поговорила хорошенько. Неужели уж нельзя ее уговорить?

      Варвара. Пробовала. И не слушает ничего. Лучше и не подходи.

      Борис. Ну, как же ты думаешь, что она может сделать?

      Варвара. А вот что: бухнет мужу в ноги да и расскажет все. Вот чего я боюсь.

      Борис (с испугом). Может ли это быть!

      Варвара. От нее все может быть.

      Борис. Где она теперь?

      Варвара. Сейчас с мужем на бульвар пошли, и маменька с ними. Пройди и ты, коли хочешь. Да нет, лучше не ходи, а то она, пожалуй, и вовсе растеряется.

      Вдали удары грома.

      Никак гроза? (Выглядывает.) Да и дождик. А вот и народ повалил. Спрячься там где-нибудь, а я тут на виду стану, чтоб не подумали чего.

      Входят несколько лиц разного звания и пола.

Явление четвертое

      Разные лица и потом Кабанова, Кабанов, Катерина и Кулигин.

      1‐й. Должно быть, бабочка-то очень боится, что так торопится спрятаться.

      Женщина. Да уж как ни прячься! Коли кому на роду написано, так никуда не уйдешь.

      Катерина (вбегая). Ах, Варвара! (Хватает ее за руку и держит крепко.)

      Варвара. Полно, что ты!

      Катерина. Смерть моя!

      Варвара. Да ты одумайся! Соберись с мыслями!

      Катерина. Нет! Не могу. Ничего не могу. У меня уж очень сердце болит.

      Кабанова (входя). То-то вот, надо жить-то так, чтобы всегда быть готовой ко всему; страху-то бы такого не было.

      Кабанов. Да какие ж, маменька, у нее грехи такие могут быть особенные: все такие же, как и у всех нас, а это так уж она от природы боится.

      Кабанова. А ты почем знаешь? Чужая душа потемки.

      Кабанов (шутя). Уж разве без меня что-нибудь, а при мне, кажись, ничего не было.

      Кабанова. Может быть, и без тебя.

      Кабанов (шутя). Катя, кайся, брат, лучше, коли в чем грешна. Ведь от меня не скроешься: нет, шалишь! Все знаю!

      Катерина (смотрит в глаза Кабанову). Голубчик мой!

      Варвара. Ну, что ты пристаешь! Разве не видишь, что ей без тебя тяжело.

      Борис выходит из толпы и раскланивается с Кабановым.

      Катерина (вскрикивает). Ах!

      Кабанов. Что ты испугалась! Ты думала – чужой? Это знакомый! Дядюшка здоров ли?

      Борис. Слава богу!

      Катерина (Варваре). Чего ему еще надо от меня?.. Или ему мало этого, что я так мучаюсь. (Приклоняясь к Варваре, рыдает.)

      Варвара (громко, чтобы мать слышала). Мы с ног сбились, не знаем, что сделать с ней; а тут еще посторонние лезут! (Делает Борису знак, тот отходит к самому выходу.)

      Кулигин (выходит на середину, обращаясь к толпе). Ну, чего вы боитесь, скажите на милость! Каждая теперь травка, каждый цветочек радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой! Гроза убьет! Не гроза это, а благодать! Да, благодать! У вас все гроза! Северное сияние загорится, любоваться бы надобно да дивиться премудрости: «С полночных стран встает заря»! А вы ужасаетесь да придумываете, к войне это или к мору[10]. Комета ли идет

10

Мор – эпидемия.