Добро не оставляйте на потом. Адриана Трижиани

моя величайшая вина. Я велела Сильвио взять карту. Простите меня, пресвятая Матерь Божия, святые апостолы Христовы, младенец Иисус и сам Господь за то, что я молюсь о справедливости. Пусть у Анибалли во рту будет горько, пока он не научится говорить правду. Аминь.

      – Это несправедливо. У Анибалли есть обязанности. Он должен охранять книги и карты в библиотеке. Не вини его за свою ошибку. Послушай, ты ведь всегда зачинщица. Если в лесу случится пожар, именно тебя мы найдем с коробкой спичек. Тебе вечно что-то приходит в голову. Вот и сейчас все произошло из-за твоей безумной затеи. Ты не можешь указывать другим детям, как им поступать. Ты им не отец и не мать. Ты не карабинер. Не ты устанавливаешь порядки, и не тебе требовать их соблюдения.

      – Жаль, что мы не богаты. Разве ты не хочешь стать богатым, папа?

      Кабрелли вздохнул.

      – Работа с драгоценными камнями избавляет от желания ими владеть.

      – А я бы хотела ими владеть. Когда ты богат, никто не может указывать тебе, что делать. Как никто не указывает мэру или епископу.

      – Твоя совесть говорит тебе, что следует делать, и неважно, богатый ты или бедный. Именно это беспокоит нас с мамой. Тебе не хватает благоразумия.

      – Если мы берем в библиотеке книги, почему не можем взять карту? Разве все, что хранится в библиотеке, не принадлежит всем нам?

      – Карта принадлежит государству. Ты сегодня могла серьезно пострадать. А у Сильвио останется шрам.

      – Как у пирата.

      – Пираты не святые угодники. Они воры. Я запрещаю тебе искать эти сокровища. Их не существует. Это выдумка, которую в нашей деревне не устают вспоминать всякий раз, когда надеются, что деньги их спасут. Жаль, что моя дочь поверила в эту чушь. Твой друг мог лишиться глаза. И ты, кстати, тоже. Мальчишке, который кинул камень, было все равно, в кого попадать, он просто пытался вас остановить.

      – А где же наказание для него?

      – Анибалли не знает, кто именно кинул камень.

      – Анибалли был на холме. Оттуда весь пляж виден. Только архангел Михаил со своего облака увидел бы больше. Но это неважно, я знаю, кто это был.

      – Ты видела?

      – Нет. Но Гвидо Мирони подскочил ко мне первым и выхватил карту. Это был он.

      – Ты не можешь его обвинять, если не уверена.

      – Рана на лбу Сильвио была длинной и глубокой, а камень тяжелым, значит, мальчишка, который его кинул, стоял близко. И камень точно летел сверху, так что его кинул кто-то выше нас ростом. Это был Мирони. Он дразнит Сильвио в школе. Отбирает учебник и хлеб. Сильвио часто ходит голодным, потому что они крадут у него еду.

      – А ты делишься с ним своей.

      – Да, папа. Только маме не говори.

      – В этом доме тебя никогда не накажут за доброту. Но это не снимает с тебя вины за кражу карты. Доменика, сегодня ангелы были на твоей стороне. Не знаю, как они поступят в следующий раз, когда ты возьмешь то, что тебе не принадлежит.

      – Ангелы понимают разницу между «украсть» и «взять на время». Они на моей стороне. Уж поверь мне.

      Кабрелли вздохнул.

      – Не забудь помолиться.

      – Я