Хроника Забытого Времени. Андрей Александрович Арасланов

пробежал по спине.

      “Это опасно,” – мрачно отозвался ИИ. – “Очень опасно. Если параметры прыжка не были проверены… есть вероятность, что ты выйдешь совсем не там, где планировал.”

      “А ещё?” – спросил я, уже подозревая ответ.

      “А ещё, – медленно проговорил Грандир, – ты можешь попасть … в пространственную ловушку.”

      "Слепой прыжок? На Луне?" – Я переспросил, хотя голос Грандира не оставлял сомнений в услышанном.

      “Именно так," – подтвердил ИИ. – “Судя по показаниям приборов, “Валькирия”, потерпев крушение на орбите Юпитера, совершила экстренный прыжок через нестабильный пространственный разлом. Предположительно, целью был наш запасной бункер здесь, на тёмной стороне Луны. И, судя по всему, корабль добрался до места назначения, пусть и в таком плачевном состоянии”.

      "Но если мы на Луне, то почему навигация работает с перебоями?" – недоумевал я. – "Мы же знаем наши координаты, или я что-то путаю?"

      “Твои знания о космической навигации несколько… устарели, друг мой,” – мягко сказал Грандир. – “Да, мы знаем, что находимся на обратной стороне Луны. Но за тысячелетия космическое пространство не стояло на месте. Звезды сместились, пульсары изменили свою частоту, даже сама ткань пространства-времени подверглась деформации после тех событий с Спармсом.”

      “То есть…”

      “То есть, – прервал меня Грандир, – наша старая карта звёздного неба больше не соответствует действительности. Чтобы “Валькирия” смогла снова лететь, нам нужно её откалибровать. Сопоставить данные, которые сохранились в её навигационном блоке, с текущим положением небесных тел."

      Задача предстояла непростая. Это было подобно тому, чтобы сложить пазл, половина деталей которого утрачена, а оставшиеся покрыты пылью веков. К счастью, “Валькирия” всё ещё хранила в своей памяти образ звёздного неба, который она “видела” перед тем, как совершить слепой прыжок. Нам предстояло найти те же самые звезды, пульсары, квазары на современной карте Галактики.

      К счастью, с помощью Лиры я быстро разобрался, как использовать мощные сенсоры “Валькирии” для сканирования окружающего пространства и получения актуальных астрономических данных. Мы буквально по крупицам собирали информацию, сверяли её с архивными данными, пытались уловить хоть какую-то закономерность в движении небесных тел.

      Лира с энтузиазмом включилась в работу. Для бывшего адмирала звездного флота не было ничего интереснее, чем разгадывать головоломки космоса.

      “Вот этот пульсар,” – раздавался её взволнованный голос из динамиков “Валькирии”, пока на экранах мелькали голографические карты и диаграммы. – “Я помню его! Он был на границе сектора Омега-Центавра, когда мы…”

      И она снова уходила в рассказы о своих былых приключениях, заставляя меня забывать обо всех проблемах и просто слушать, затаив дыхание.

      И всё же работа двигалась медленно. Слишком много времени прошло, слишком сильно изменился космос за эти тысячелетия.