Blood is Love. Wolf Steller

припугнул кого-то во властях. Это вполне в его духе.

      Охотник встряхнул головой, отбрасывая мысли. Наёмник не думает. Думающий наёмник опасен… Но когда наёмник на краю гибели, он вынужден думать.

      Нет, умирать всё-таки ему нельзя. Дешёвая будет гибель. Со смертью надо торговаться. Или обмануть её. Получится ли? Провести его на базу…

      И Охотник придумал.

      – Значит, ты мой пленник?

      – Да.

      – Будешь послушно идти под моим конвоем?

      – Да. Покуда мы будем идти к Начальнику.

      – А что помешает мне пристрелить тебя?

      – А что мешает убить меня сейчас?

      Охотник забыл, что всё это время висел, как кукла на ниточках. Влад был серьёзен. Он и правда верил в свой план… Странная его одежда подтверждала, что он сбежал из тюрьмы. Откуда же Начальник знал?.. Чёрт!

      – Точно не тронешь меня?

      – Обещаю, – кивнул Влад с великодушием, от которого у Охотника возник приступ тошноты. – Если не будешь ерепениться.

      – А других наёмников?

      – Если не будут мешать. Тут всё зависит от тебя.

      – Ладно… Ваши с Начальником разборки – не моё дело. Умирать за них я не хочу.

      – Значит, наёмники всё же берут пленных?

      Охотник промолчал.

      – Мы пойдём пешком, – заговорил Влад. – У базы наставишь на меня пушку.

      – Почему не на тачке? Так же быстрее.

      – Потому что.

      – Окей…

      – Что сказать своим, придумаешь по дороге. Времени у нас будет полно… Бери автомат и пойдём.

      – Стой. Надо собрать жетоны. С парней.

      – Зачем?

      – Весточка о смерти. Иначе могут не поверить.

      – Ладно.

      Охотник пошёл к кровавому месиву, которое осталось от Овчара. Его было легко распознать по порванным «репинским» берцам, устряпанным алой жижей, с кусками плоти внутри. От ботинок расходились кровавые лепестки. Жетон лежал рядом с тряпьём, которое лишь отдалённо напоминало тельняшку бывшего зека. Жетон застрял между шейными позвонками. Охотник с уважением отцепил жетон. Отвращения он не испытывал. Для него это был не первый раз.

      Дальше он пошёл к Храповецкому. На скелете Охотник не увидел ничего. Видимо, жетон оторвало. Челюсть мертвеца была разинута, а глаза, которые Влад отделять от остального тела не стал, закатились. Охотник заглянул в кучу мяса. Запах внутренностей ударил в нос. Стараясь не дышать, он раздвигал в стороны обломки рёбер и порезанные лёгкие, приподнимал кожу шеи (или груди?), но металлический блеск всё не появлялся.

      Внезапно Охотник увидел движение в этой мёртвой груде. Алый комок плоти, толкая теснящие его органы с хлюпающим звуком, расслаблялся и сокращался. Хотя это было уже бессмысленно, сердце всё ещё билось. Билось за жизнь, несмотря ни на что. Охотник слышал, что сердце способно работать, даже если мозг умер, но никогда не видел это вживую. Сердце живёт по своим законам. Охотнику показалось, будто его собственное сердце бьётся в такт с этим. Так сильно, отчаянно… и бессмысленно.

      – Давай помогу.

      Желейная багровая масса зашевелилась. Кровь начала вылезать