Окно с видом на счастье. II том. Наталья Игоревна Соснина

с озабоченным видом быстро пошла в сторону оперблока, а Саша с трудом поднялся с кушетки – ему действительно становилось все хуже. Однако боли сохранялись, значит, подумал он, перитонита еще нет. Он вышел в коридор и прошел в свой кабинет, расположенный напротив. Там по возможности быстро снял штаны вместе с трусами, трусы закинул в шкаф для одежды, а штаны надел обратно. Выдохнув, поплелся, шаркая сланцами, в операционную. Голова кружилась все сильнее, и он подумал: «Какой длинный коридор, как бы дойти и не потерять сознание, а то вот позорище-то будет».

      Дойдя до оперблока, оперся ладонью о стену, борясь с подступающей тошнотой, и, наконец, глубоко вздохнув, зашел внутрь.

      В небольшом предбаннике сестра невозмутимо, словно он и не был завотделением, брутальным мужчиной и вообще – любимцем женщин, сказала: «Раздеваемся полностью!» – и протянула простынку невразумительного размера, больше похожую на детскую пеленку. – Можете пока замотаться».

      Саша, снова вздохнув, скинул с себя штаны и рубаху (сестра и не подумала отвернуться), кое-как обмотал вокруг бедер простынку и пошел ложиться на стол. Сестра крикнула: «Ирина Анатольевна, можете начинать!»

      Зашла Ира, и ему стало совсем страшно: под наркозом в сознательном возрасте он не был ни разу, к тому же знал, что будут делать с его телом хирурги, пока он сам будет в отключке. Однако деваться было некуда, и он попросил:

      – Давай уже, Ириш… Отключай меня быстрее.

      – Сашенька, не волнуйся, – ответила она. – Я все время буду рядом.

      Сестра уже привязывала его руки и ноги, Ира измеряла давление. «Все, как всегда, – подумал он. – Только не с кем-то, а со мной!»

      От страха он даже не почувствовал укол в вену, зато сразу понял, что уже не может говорить: видимо, органы чувств отключались по очереди. А поговорить хотелось: ему было неудобно лежать, тянуло поясницу, и он силился сказать об этом Ире, но так и не смог.

      Проваливаясь окончательно, он услышал громкий хриплый голос Донны Розы: «Ну что, бабоньки? Начали?»

      Однако на этом испытания, уготованные хирургу Королькову насмешницей-судьбой, не закончились. Радостное предсказание Юры по поводу того, что Саша очнется уже в палате, не сбылось. С ним случилось то, чему он никогда в жизни не верил: он проснулся во время операции.

      Несколько раз в его практике были ситуации, когда пациенты, придя в себя, рассказывали ему странные вещи: мол, слышали голоса, которые ужасно матерились. Саша в таких случаях обрывал рассказчиков: «Вы не могли ничего слышать! Возможно, в самый последний момент, когда вы уже засыпали, а врачи еще не приступили к операции, вы и уловили несколько фраз».

      Однако когда он услышал возле себя прокуренный голос Розалии Львовны, сразу понял, что это не сон и не «глюки». Донна Роза возмущенно спрашивала:

      – И че, девки? Так уж и не было с ним ни у кого? Светка, вы ж учились вместе! И что, прямо ни разу?!

      Саша даже не сразу понял,