В тисках мироздания. Лариса Соколова

лебедь в воде

      на серебряной горизонтали.

      Звери стали рычать на людей,

      когда люди им родственны стали,

      обретя ненадёжный приют

      далеко не на райской планете.

      Правда, ангелы, в детях живут…

      Но становятся взрослыми дети.

      Змеи

      Тебя преследовали змеи

      в невыносимо ясных снах.

      Одна другой искусней, злее

      вдыхала в сердце жгучий страх.

      А наяву сопротивленье

      он козням дьявольским давал,

      идя без всякого смущенья

      из вязкой тьмы на звёздный бал,

      где побеждал врагов незримых

      тем, что любил и был любим.

      Но всё ушло куда—то мимо,

      большой огонь свернулся в дым.

      ты смотришь вдаль, не замечая,

      что на груди твоей змея

      царит, души в тебе не чая,

      смертельно ядовитая…

      Из Крыма в Сочи

      Невеста в платье со шлейфом длинным,

      на бал торопится с корабля.

      Из Крыма в Сочи плывут дельфины,

      а где—то стонет от бомб земля.

      Принц ожидает свою принцессу

      в господнем храме у алтаря…

      А ей маршрут изменили бесы,

      и все старания свыше зря.

      Царь не хозяин в родимом царстве,

      чернь не желает считаться с ним,

      не видя Родины в государстве…

      Процесс распада необратим.

      На две контрастные половины,

      мир раскололся вокруг земли…

      За кораблями спешат дельфины,

      но тают в сумраке корабли.

      К памяти…

      К памяти не прикоснёшься рукой,

      не обожжёшь ее взглядом.

      Вечная память и вечный покой

      с мраморным холодом рядом.

      Горек от яркого пламени дым,

      страшен процесс воплощенья…

      То, что ушло, стало прошлым твоим —

      к прошлому нет возвращенья.

      Код Леонардо

      Под изобилием светил

      он красоту земную встретил,

      и две души в одну слепил

      в покрытом тайною портрете.

      Царит насмешка в тайне той

      над зачарованной толпою,

      которой грезится святой,

      несущий святость к аналою.

      Он маскирует свой порок

      под целомудренной вуалью…

      И взгляд Джоконды так глубок,

      как океан, объятый далью.

      Мир потрясает красота!

      Она всегда для взоров наших

      до бесконечности чиста —

      неисчерпаемая чаша.

      Небес зеркальных благодать

      врачует душ поникших чувства.

      Великий мастер смог создать,

      как код, алхимию искусства,

      чтоб над основою основ

      умы пытливые потели…

      Ведь с нею мир древнейший нов

      в палитре звёздной карусели.

      Колдовская любовь

      Она сидит на царском троне

      уже отнюдь не молода.

      Красавец