Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой. Ольга Савельева

СТРАХ…

      – А ЕЩЕ ЧТО-ТО В НОГУ ВСТУПИЛО, ЕЛЕ ХОЖУ, – ГОВОРИШЬ ТЫ.

      – ВЫЗДОРАВЛИВАЙ, МАМ, – ОТВЕЧАЮ Я.

      Знаешь, мам, я полчаса назад родила человека, которого уже полчаса люблю больше всех на свете. И мне было больно, я потеряла много крови, была без сознания, но я справилась.

      Я, мам, молодец. Так сказала акушерка. А я бы хотела услышать это от тебя. И сейчас, в этот день и в этот момент, мам, прости, но я не хочу говорить о тебе и твоих болезнях, потому что это мой день, мам, понимаешь? Мой! Подари мне его, отдай, очисти его от своих чертовых диагнозов!

      У меня сын, мам, понимаешь, СЫН! А у тебя внук! И сегодня я молодец. И у меня, мам, было две минуты.

      И минута, которую я говорила с мужем, была критично быстротечна.

      А минута, которую я говорю с тобой, – это вечность…

      Знаешь, мам, ты смеешься, когда я пою, но не от умиления. Ты говоришь, что у меня категорически нет голоса и слуха, и смеешься. И сегодня, мам, я хочу тебя рассмешить, поэтому я тебе спою:

      «Пусть мама увидииит, пусть мама придееет, пусть мама меня непременно найдееет, ведь так не бывает на свееете, чтоб были потеряны дееети, живущие в соседней комнате…»

      Смейся, мама, смейся…

      – …И голова все равно такая тяжелая, я уже и спазмолитик выпила, я прямо чувствовала, что родишь, но организм мой потрясывало, и я перед сном выпила корвалол….

      – Выздоравливай, мам…

      Расшибёсси

      В детстве я ходила гулять с прабабушкой.

      Ей было за 80.

      У прабабушки ныли суставы и скакало давление.

      Мне было пять лет.

      Я тоже хотела скакать, как давление, а когда мне не давали этого делать, я ныла, как суставы.

      Детский организм заряжен порохом любопытства. Он должен постоянно выстреливать салютом восторгов, это его рабочее состояние. Должен вскакивать с кровати и, подхваченный ликующим настроением, нестись навстречу приключениям.

      Я так и делала. Просыпалась и выстреливала. Восторгом.

      Но в любой инструкции к фейерверку написано, как это опасно. А фейерверк детских эмоций – в два раза опаснее. Для взрослых это накладно.

      Потому что надо отложить свои дела и следить, чтобы дите – в данном случае я – не причинило вред окружающим и прежде всего себе.

      Например, не упало со штор, катаясь на них, или не промокло, шастая по лужам.

      Это классический конфликт интересов. И в этом конфликте обязательно должна быть пострадавшая сторона.

      В моем случае каждая сторона считала себя пострадавшей.

      Родители сердились на меня за то, что я в пять лет не веду себя продуманно и взвешенно, как взрослая женщина, и наказывали за то, что в моих поступках отсутствовала логика. Я же стояла в углу и дулась, не понимая, в чем вечно виновата.

      – Ты зачем скачешь, как сайгак, по комнате. Ты видела, чтобы кто-нибудь из взрослых так скакал? Вон прабабушка сидит, читает Псалтырь. Не скачет.

      «Прабабушка молодец и не скачет. Будь как прабабушка», –