Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой. Ольга Савельева

одна растит сына-аутиста.

      Муж погиб. Сын уже взрослый. Ну, то есть ему около 20, но при этом жить без сопровождения он не может, потому что живет как бы… в своем мире.

      Может, например, не понимая, что делает, взять и раздеться на площади или достать бутылку молока и вылить на пол в магазине.

      Однажды парень даже залез в загон к соседским, вполне агрессивным рогатым быкам, а сосед, не зная, что он болен, прибежал и кричит:

      – Эй, что ты делаешь?

      Мама влезла за сыном в загон и кричит в ответ соседу:

      – Я сама разберусь!

      И машет, мол, отстаньте.

      Это было грубо. Вечером она пошла извиняться с баночкой вишневого варенья.

      – Понимаете, у моего сына аутизм…

      – Простите, я не знал, – сказал сосед.

      – Да ничего. Как говорит моя мама, просто не повезло…

      Однажды я писала текст в поддержку одной девочки, которая боролась с раком. Ее мама рассказала их историю. И история была очень пронзительная.

      Все было хорошо целых десять лет. Счастливая семья, здоровый ребенок. А потом все сломалось, прямо в один день.

      Было лето, они собирались в отпуск. Девочке резко стало плохо: тошнота, ходить не может.

      Врач на скорой сказал страшное: «Похоже на детский инсульт».

      – Господи, так бывает? – ужаснулась мама.

      Они поехали в больницу.

      Мама закрывала дверь и увидела в комнате чемодан. Он лежал, как бы распахнув пасть: из него торчали платья, купальники, сдутый круг для плавания.

      Маме очень захотелось, чтобы это недоразумение скорее закончилось, они вернулись домой, собрали чемодан – и на море.

      Детский инсульт не подтвердился. Но нельзя сказать, что это хорошая новость, потому что оказалось нечто еще страшнее: это было новообразование в головном мозге.

      На календаре – суббота. А у них билеты на море в среду.

      И вот мама рассказывает:

      – Я никак не могла воспринять эту информацию. Помню, спрашиваю врачей: «А вы до среды успеете?» Они не понимают, о чем я: «Что успеем? Прооперировать?» А я: «Нет, выписать нас. Нам в отпуск…»

      Потом какой-то врач понял, что мама не в себе, прям встряхнул ее за плечи. Говорит: «Мама, очнитесь. Отпуск отменяется. В понедельник или вторник срочная операция. Вашей дочери распилят черепную коробку и попробуют удалить новообразование. Что будет дальше, зависит от того, доброкачественное там образование или нет. Никто вам сейчас никаких гарантий не даст. Вам остается только молиться. И… отменяйте свои путевки».

      Но мама не могла отменить. Путевка – это будто символ той обычной жизни, в которой в качестве проблем – забытый зонт и прокисший суп. А вот эта новая страшная жизнь, где ее бледную, испуганную девочку готовят к операции, берут бесконечное количество анализов – это… сбой в матрице, это… ну, как мама говорит: «Мы не заслуживаем такого, там сверху, в небесной канцелярии, просто напутали». И она все время ждала, что сейчас там разберутся и «вернут нам наш прокисший суп вместо трепанации черепа».

      Мама не отменила тур, а перенесла. На месяц. Потом еще на месяц. Потом еще. Потом еще.

      Операция