Призрак Миноса. Павел Сергеевич Марков

. Подол белого хитона[2] лишь усиливал впечатление, вяло покачиваясь в такт движениям. Ткань едва доходила до колен, оставляя добрую часть красивых ног открытыми. И юноша, бежавший следом, не преминул восхититься этим зрелищем. Даже пот на лице и тяжелое дыхание от подъема не испортили момента любования. Девушка обернулась. Тишину теплой ночи прорезал звонкий голос.

      – Ну, давай же, Пимен, неужели ты выдохся?

      – Я не привык так долго бегать по холмам, – честно признался тот, смахивая испарину.

      Девушка засмеялась пуще прежнего:

      – Ну да, ты же пастух и привык лежать под деревом, пока твои козочки щиплют травку, – она задорно подмигнула, – ну, давай же. Поймай еще одну козочку! – и припустила дальше.

      Юноша притворно застонал, но устремился следом. Вскоре ее точеный силуэт скрылся за вершиной холма. Теперь Пимен видел пред собой лишь небо, усеянное звездами.

      – Ох уж эти игры, – ворчал он себе под нос, – неужели девы из ее круга не могут найти развлечений попроще?

      Когда Пимен добрался-таки до вершины, он пыхтел как вьючный мул. Серая рубаха без рукавов, опоясанная простым ремнем, взмокла на спине от пота. Девушка стояла и смотрела на спутника. Тонкие губы под прямым носом разошлись в счастливой улыбке. Карие глаза светились в темноте. Дыхание оставалось ровным, будто она не преодолела пару мгновений назад столь нелегкий подъем.

      «Нелегкий подъем… да она порхала как бабочка!».

      – Фух! – выдохнул Пимен и оперся о колени.

      – Сегодня быстрее, чем в прошлый раз, – задорно подметила девушка, – делаешь успехи.

      – Ты меня совсем загоняешь, Элпида, – юноша выпрямился.

      Ветерок, налетавший с моря, играл его волнистыми волосами цвета угля.

      – Днем под деревом отдохнешь, – напомнила та и хмыкнула, – я воспитываю в тебе силу тела и крепость духа!

      – Смотри не сломай, – легко подначил Пимен.

      – Ну, как же я могу сломать тебя? – наигранно изумилась Элпида, – с кем же я буду гулять по ночам?

      – И то верно, – заулыбался он и вплотную приблизился к ней.

      Белые складки хитона не могли скрыть от взора красоты ее тела. Руки, свободные от одежды, оставались бледными. Пимен всегда удивлялся, как к Элпиде не липнет загар от жаркого критского солнца.

      «Наверное, потому, что гуляет только по ночам… со мной».

      – О-о-о, Пимен! – она картинно поморщилась и отступила на шаг назад. – Да от тебя потом несет!

      Увидев, как перекосилось с досады лицо юноши, Элпида прыснула со смеху.

      – Тебе смешно, да? – буркнул он. – Не моя это была идея бегать по холмам.

      – Да не дуйся ты! – сквозь смех, выдавила Элпида. – Хотя… нет-нет! Продолжай! Дуйся! Ты такой смешной, когда дуешься! – и засмеялась громче прежнего.

      – Ну да, ну да, – продолжал ворчать Пимен, но обижаться на девушку не получалось.

      К тому же он и сам почувствовал неприятный запах. Юноша скосил тоскливый взгляд в сторону моря. В ночи обитель Посейдона казалась большой, будоражущей разум, темной массой. Но при этом манящей своей прохладой. Внизу, в паре стадиев[3], расположилась прибрежная деревушка Кносса[4] и портовая гавань. Она освещалась несколькими факелами, установленными на столбах, да кострами стражи пирса. Блики от огня играли на поверхности воды, словно маня искупаться в этой мрачной прохладе. И Пимен был готов поддаться искушению, только участь топать до берега вовсе не прельщала. Он и так выдохся, карабкаясь по холму.

      Заслышав его тихий стон, Элпида спросила:

      – Что такое?

      – Ты права, – он обернулся к ней, – мне и впрямь не помешает смыть с себя это дерьмо.

      – Ф-у-у! – она сморщила носик. – Выбирай выражения, Пимен!

      Тот лишь развел руками и ухмыльнулся:

      – А чего ты ждала от простого ленивого пастуха? – на слове «ленивый» он сделал ударение, но это лишь раззадорило Элпиду сильнее.

      – Учись хорошим манерам! Помнишь, что я говорила про силу духа?

      – Угум.

      – Это входит в наш учебный план.

      – А в наш учебный план входит что-нибудь поприятнее, а? – он вновь шагнул к ней, но Элпида, со смехом, отстранилась.

      – Лишь акт вознаграждения за старания, Пимен. А ты от пота еще не отмылся!

      Лицо юноши вытянулось, как огурец, чем вызывало новый приступ веселья у девушки.

      – Не заставляй меня тащиться к морю, Элпида, пожалуйста!

      – А ты придумай что-нибудь, – давясь смехом, проговорила она.

      Пимен застонал. Похоже, чтобы получить заветный поцелуй, и вправду придется плестись к морю.

      «Это она все нарочно придумала! Ну. ничего, попадется под руку какой-нибудь ручей, спихну ее прям туда! Не ей одной подшучивать над всеми! В своем доме при отце, небось, так себя не ведет… ручей… хм…».

      Мысли юноши сделали круг. Теперь участь спускаться к морю уже не казалась