Proxy-delirium. Валерий Цуркан

отдел, а я поеду в клинику. Если не успею, опрашивайте без меня, но всё же мне тоже хочется поучаствовать. Как говорится, две головы хорошо, а три лучше.

      – Всех сразу тащить? – спросил Степнов.

      – А чего телиться? Чем быстрее опросим, тем лучше. Если я не успею, ну вы сами знаете – каждую мелочь вызнавайте, каждую деталь, всё пригодится.

      Оперативники ушли узнавать номера телефонов, а Маршал сел в свою многострадальную «Ладу» и отправился в психиатрическую клинику – дом скорби, в котором некоторое время и самому пришлось пожить после нервного срыва.

      Главврач Иннокентий Иванович Видов встретил, как старого друга. Был он всё таким же импозантным мужчиной, одет с иголочки, на носу очки в роговой оправе. Пронизывающий взгляд профессионального психиатра, казалось, он видел человека насквозь.

      – А вот и вы, уважаемый Георгий Вячеславович, – ласковым голосом сказал врач.

      Маршала удивляла уникальная память этого человека, не общались несколько лет, а Иннокентий Иванович помнил имя и отчество. Пообщаться в своё время тогда пришлось весьма плотно – сначала Георгий выступал в качестве следователя, выпрашивал о буйных пациентах, а потом главный врач психиатрической клиники Иннокентий Иванович Видов вытаскивал Маршала из жестокой депрессии.

      – Добрый день, Иннокентий Иванович, – поздоровался Маршал. – Я к вам по делу.

      – С какими жалобами? Снова кошмары мучают?

      – Нет, я по службе. Мне нужно узнать, возможно, кто-нибудь из пациентов способен на жестокое убийство.

      – Утречком видел вас в новостях, держитесь орлом. Так их, журналистов! Нам тоже иногда досаждают. Так вы по этому делу об убийстве детей?

      – Да, но девяносто девять процентов из того, что там наговорили – враньё.

      Врач улыбнулся, сверкнул белоснежными зубами.

      – Это на них похоже. – Лицо стало серьёзным и непроницаемым. – Перейдём к делу. Что вас интересует?

      Маршал выложил на стол фотографии с места преступления. Знал, что Иннокентия Ивановича не испугать такими вещами, тот видел многое.

      – Как вы думаете, – сказал Георгий, раскладывая фотографии, – мог ли сделать такое нормальный человек?

      – Нормальных на этой грешной Земле не осталось, – ответил главный врач, снимая роговые очки и надевая другие, попроще. – Диагноз можно поставить любому. Даже мне.

      Взял одну карточку, внимательно рассмотрел, затем вторую, следующую. На лице не проявлялись никакие эмоции, брови сошлись, над переносицей, выдавая работу мысли. Зрачки метались туда-сюда, перемещаясь от детали к детали. Долго изучал фотографии, возвращал на стол, некоторые снова брал в руки и ещё раз осматривал.

      – Не знаю, что и сказать, – заметил Иннокентий Иванович, откладывая фотокарточки.

      – Мне важно любое ваше мнение, – Маршал положил локти на стол, показывая, что готов выслушать.

      – Я бы отметил некое патологическое влечение преступника, – сказал врач и замолчал, глаза снова забегали по фотографиям.

      – В чём оно выражается?

      Иннокентий