Место перемен. Андрей Кивинов

напряженно зашевелил извилинами – работа мысли красноречиво отражалась даже на побледневших ушах. Чем дольше размышлял, тем больше рационального находил в словах мента.

      – Ладно… Но мне нужны гарантии.

      – Обязательно!

      Из изолятора мелкий романтик прилетел к Золотову с просветленным ликом. Принес благую весть.

      – Есть! Пузин пошел на контакт! – затрубил он весенним лосем, врываясь в тринадцатый кабинет. – На протокол пока ничего не дает, гарантий требует, но это не суть. Главное, бубнит. По лекарствам интересного много. Тему ему, разумеется, дядюшка подкинул. Мол, нужен свой человек вести бизнес. Он же не предполагал, что Владик разбоями увлекается.

      – Кстати, а зачем Владику разбои при легальных доходах?

      – Марку держать! Имидж! Короче, выписывай постановление на выемку материалов, и гоним в архив.

      – То есть ты намекаешь, что появятся новые арестанты? – с тоской во взоре уточнил мистер Фейк.

      – Ну это как пойдет. А есть уверенность, что пойдет.

      – Тут по одному Пузину работы на год, – кивнув на пачку дел, заметил Золотов, – вам, операм, легко говорить. А я сюда не на всю оставшуюся жизнь приехал. Я, если ты забыл, в другом месте проживаю.

      – И что ты предлагаешь? – Просветленный лик потускнел.

      Если сейчас калининградский следак рогом упрется, то все – плакало дело. Никто больше не возьмет на себя смелость против системы переть, пусть она и мелкая система местного, великозельского розлива. Пузин выйдет, как пить дать выйдет. И что дальше? О том, что последует дальше, думать Федорову не хотелось. Чистка сортиров – цветочки из того, что ему маячило в перспективе.

      Вячеслав Андреевич не мог не заметить перемен в лице нового напарника и соперника в амурных делах. Мысли Димины, казалось, пробегали по лбу светящейся строкой – вроде надписи над дверью парикмахерской: «стрижка горячими ножницами, пенсионерам скидки».

      Золотов немного подумал, определяя свое место в истории. А место это называется «довыпендривался». С другой стороны, сбежать никогда не поздно.

      – Хм, ладно, поехали.

      …Колченогий УАЗ, ухабы, архив.

      Вернее, ухабы все еще были, а архива уже нет.

      Вместо него – три выгоревших окна на первом этаже закопченного двухэтажного дома. В воздухе ошметки сажи, запах гари, хлопья пожарной пены и черные лужи.

      – Это что, пожар, что ли? – Федоров первым выпрыгнул из машины, бросился к обгорелому окну с выбитыми стеклами.

      – Нет, это челябинский метеорит. И сюда долетел, – спокойно пояснил мистер Фейк, совершенно не удивившись подобному развитию событий.

      – Нет у нас больше архива, – печально констатировала кручинившаяся возле окон дама в синем халате. – Какие-то паразиты в окно бутылку кинули с зажигалкой.

      – Откуда знаете? Вы их видели? Опознать сможете?

      – Вон сторож напротив видел, – дама нервно дернула головой, словно отгоняющая слепней