Мой слуга Тень. Варвара Корсарова

день приятно, – предложила она. – У меня припрятано пятьдесят кронодоров. Пойдем-ка в бар «Джимбо-Джамбо». Возьмем тебе сидра и запеченную утку. А мне мятного лимонада и креветок. Будем есть, пить и веселиться. И госпожу Пфорр позовем! Кло, ты тоже идешь с нами.

      Ирис подхватила куклу и поманила отца.

      – Барона оставим на завтра. Ишь ты, выискался, отец-молодец!

      Вечер прошел неплохо. Ирис ела, пила, хохотала, развлекала посетителей представлениями с участием Кло и упорно гнала из головы все мысли о Картавом Рике и бароне Гвидобальдо.

      Когда они вернулись в доходный дом, в кровать Ирис не отправилась, хотя и валилась с ног от усталости. Она зажгла керосиновую лампу, усадила перед собой Кло и стала держать с ней совет.

      Отец похрапывал за ширмой, Ирис вполголоса беседовала с куклой. Она всегда так делала, когда приходилось принять важное решение. Подавая реплики за Клодину, Ирис становилась другой девушкой – удалой авантюристкой, но не лишенной здравого смысла.

      Здравого смысла у нее и самой хватало, но без готовности рисковать он превращает человека в сухаря.

      Ирис требовалась собеседница с другим складом ума. Кло вдохновляла ее и подбрасывала дельные мысли.

      Беседа продолжилась почти до рассвета, а когда измученная Ирис отправилась спать, уже твердо знала, что нужно делать. Осталось убедить отца.

      Чем она и занялась, как только Финеас выкурил первую трубку.

      – Папа, слушай и не перебивай, – решительно заявила Ирис, ставя перед ним стакан чая. Отец испуганно вздрогнул, но покорно кивнул.

      – Барон пригласил меня к себе в поместье. Пишет, что ждет меня через десять дней. Мы к нему поедем и познакомимся.

      – Нет. Я не поеду, – Финеас гордо задрал голову. На его щеках выступили красные пятна. – Ты встретишься с ним одна, без меня.

      Ирис внимательно посмотрела на отца и поняла, что им движет. Профессор Диль, жалкий и опустившийся, не хотел предстать в нынешнем виде перед бывшим любовником жены.

      Хотя наверняка это не единственная причина. Нужно пожалеть его гордость.

      – Мне было бы легче, если бы ты поддержал меня при встрече с бароном.

      – Нет! – Финеас резко отодвинул чашку. – Не нужно, чтобы при твоей встрече с настоящим отцом присутствовал… чужой человек. Который виноват в том, что ты живешь такой жизнью!

      Он гневно обвел рукой жалкую, тесную комнатушку.

      – Никогда так не говори! – набросилась на него Ирис. – Чужой человек – это барон. Мне нравится наша жизнь. Другой я не хочу.

      Ирис кривила душой. Все эти годы она отчаянно мечтала о своем доме. Где можно жить, не скрываясь, не переезжая с места на место.

      У нее никогда не было постоянного дома. Даже когда отец был уважаемым профессором, родители снимали квартиры, а Ирис училась в школе с проживанием.

      Потом были цирковые фургончики, балаганные шатры, ночлежки. Постоянные странствия, переезды. Стычки с полицией, уличной шантрапой. Прокуренные кабаре, таверны, городские площади и улицы.

      Но