Перестройка как русский проект. Советский строй у отечественных мыслителей в изгнании. Александр Ципко

так называемый «догматический» марксизм-ленинизм, или так называемое «творческое развитие теории социализма с учетом новых реалий». Объективная оценка и перестройки и стоящими за ней идеями и надеждами возможна только тогда, когда мы примем во внимание, что к началу перестройки не только Горбачев, но и самая либеральная часть советской интеллигенции не мыслили будущего страны вне социализма, не допускала и мысли, что всего через пять лет погибнет не только так называемая мировая социалистическая система, но и выдержавший и испытание временем социализм в России. Речь в начале 80-х шла только о мере, путях гуманизации, рационализации сложившегося социализма. Самые смелые по тем временам теоретики социализма в СССР (все они тогда работали в моем Институте экономики мировой социалистической системы АН СССР, возглавляемом академиком О. Т. Богомоловым) позволяли себе только говорить о том, что в теоретический прогноз Маркса и Энгельса о коммунистической формации пора вносить коррективы, что ближе к истине оказался так называемый «поздний Ленин», который в конце жизни реабилитировал кооперацию, отвергнутую Карлом Марксом, а не Ленин эпохи «военного коммунизма», призывавший к отказу от экономических стимулов к труду и «коммунистическим формам организации труда». Самые смелые по тем временам авторы позволяли себе утверждать, что практика строительства социализма обнаружила объективные, морально-психологические пределы на пути коммунистической переделки человека, что нельзя отрывать задачу совершенствования социализма от задач, связанных с повышением уровня жизни людей. Эти, как их называли в те времена, «творческие марксисты» утверждали, что само по себе повышение уровня обобществления собственности и труда не ведет к росту человеческой солидарности и коммунистической сознательности, что, как показывает опыт, совхозы, основанные на общественной собственности на средства производства, не могут похвастать перед колхозами, основанными на более низкой по коммунистической градации форме собственности, ни лучшей производительностью труда, ни более высокой сознательностью. Все эти «крамольные» и «смелые» по тем временам идеи были сформулированы в моей книге «Некоторые философские аспекты теории социализма», изданной издательством «Наука» в 1983 году и изъятой из продажи спустя две недели после ее выхода в свет.

      Так вот, в тех условиях, когда все еще находящиеся при власти идеологи умершего К. У. Черненко (речь идет прежде всего о главном редакторе журнала «Коммунист» Р. И. Косолапове) говорили о прямо противоположном, о том, что не наступило время для корректировки учения Карла Маркса о коммунизме, что окончательное слово в споре о коммунизме – в будущем, о том, что нельзя отказываться от установки на коммунизацию труда, новый Генеральный секретарь ЦК КПСС берет на вооружение идеи и ценности тех теоретиков социализма, которые всего два года назад предавались анафеме. Еще в начале 80-х отдел науки ЦК КПСС подготовил постановление ЦК КПСС,