Адописные иконы: Когда Люцифер заплачет. Книга первая. Дмитрий Владимирович Шустов

гнева.

      – Неужели Вы могли такое подумать?! – закричал молодой монах. – Он, был советником и духовным наставником при короле Людвиге Толстом! Он с устами молитвы первым шел с хоругвью аббатства на поле боя против императора Римской Империи.

      – Однако он потерял свое влияние при новом королевском дворе, и мог, чтобы вернуть прежнее влияние, поддаться на соблазн нечистой силы?

      – Я, не хочу слушать Вашу ересь! Вы сошли сума!

      – Ты мне грубишь? – плохо изображая гнев, прошептал Марк – Или вдруг стал бесстрашным? Куда девался твой страх передо мной?

      Послушник Иф протянул руки, они уже не дрожали.

      – Показывай дорогу, Иф! – с усмешкой произнес Марк, подтолкнув его, чтобы тот продолжал путь. – С твоей стороны грубить мне было безрассудно, а не бесстрашно.

      Старым дюфюе оказалось темное подвальное помещение из красного кирпича с полукруглым низким потолком, предназначенное для хранения и переодевания трупа перед погребением. Слабые отблески изморози на стенах уныло играли в свете одиноко горящей свечи перед распятием на стене. Неожиданно самовольно вспыхнул факел, освещая уложенного на прямоугольном каменном монолите, одетого в одну длинную серую рубаху и скрестив руки на груди, держа в них грубо сделанный деревянный крест, труп Ди Брюля с серебряными денье на глазах, отчеканенные в Понтуазе в честь коронации Людовика Седьмого.

      Дверь со скрипом открылась. Вошедшие Марк с послушником Иф, остановились перед мертвецом у его ног. Ночной гость, не торопясь, словно этого он не привык делать, снял свои рубиновые очки. Ему точно было что скрывать за ними – красные радужные оболочки глаз, которые менялись, словно в них отражались отблески внутреннего полыхания пламени. Послушник Иф испугавшись сделал пару шагов назад и, остановившись на некотором отдалении посчитал, что этого расстояния хватит для личной безопасности, стал с интересом разглядывать странные глаза ночного гостя. Только сейчас он понял, почему стекла на очках сделаны из рубина, чтобы сгладить отблески истинного вида глаз.

      – Прокуратор тьмы и перфект небес Марк, – громко и грозно заговорил ночной гость. – требует для допроса душу Ди Брюля!

      Мертвец открыл глаза, покрытые бельмом. Монеты, лежавшие на них, упали на каменный пол и, словно на перегонки, покатились в дальний темный угол. Верхняя часть тела Ди Брюля поднялась, оставшись сидеть на плите. Увидев это, послушник Иф в ужасе резко развернулся, попытался в панике убежать, не понимая куда, но тут же наткнулся на стену и упал на каменный пол. Из разбитого носа потекла голубая кровь. Молодой монах отполз в угол, где, поджав ноги, обнял их руками и стал с дрожью во всем теле смотреть на происходящее.

      – Ты ведь понимаешь, что должен говорить только правду и ничего другого? – допрашивал Марк мертвеца. – Иначе могу вынести вердикт, и твоя душа будет распылена по всей вселенной? Тебя не будет вообще – ни в аду, ни в раю. Нигде. Ты будешь стерт из мироздания.

      Бельмо