Газетное бюро «Магическое шило». Янина Наперсток

Батильда Лоде.

      – Увольте, мамá! Мы представлены. Возле нее от скуки даже мухи дохнут. Трудно представить более унылое существо.

      – Мальчик мой, ну жена же не клоун! Она… кхм… для деторождения.

      – Сейчас вы меня вообще убили. Представил себе этот «увлекательный» процесс.

      Миссис Валлин надулась.

      – Вот не надо при мне пошлостей! Вы, между прочим, мать своих будущих детей выбираете, а не подружку на ночь!

      – В том-то и дело! Я ничего не выбираю. Кандидатуры с завидной регулярностью предлагаете мне вы! – стараясь сдерживать раздражение, парировал Йохан.

      – Но кто-то же должен озаботиться семейным благополучием, пока вы ловите врагов престола! Нельзя быть таким переборчивым: Агнес двадцать пять – она стара, Мишель так некрасива, что даже лошади пугаются… Батильда же очаровательна, и ей всего девятнадцать.

      – О боже! Всего девятнадцать, и она уже такая зануда?! Нет, мамá! Мое категорическое нет! И на сегодня все. У меня допрос через десять минут, а я даже дело еще не смотрел, – и Йохан демонстративно открыл папку и вперился в текст глазами.

      Миссис Валлин недовольно встала.

      – Такими темпами вы отошьете всех невест в королевстве! – и она осуждающе поджала губы.

      – Ничего, загляну в соседнее, – не поднимая глаз от бумаг, проговорил Йохан.

      – Это вы не про эту ли ушлую простолюдинку?! – остолбенела миссис Валлин, в ужасе глядя на сына.

      Герцог уже погрузился мыслями в материалы дела и не сразу сообразил, кого имеет в виду маман.

      – Вы про Корделию?

      Секретарша была не аристократкой, но какое отношение она вообще имеет к вопросу?

      – Про газетчицу, которую вы так внимательно провожали взглядом!

      – Ну что вы выдумываете, мамá! Она просто проходит свидетельницей по делу. Давайте продолжим наш диспут в другой раз. Я действительно очень занят.

      Миссис Валлин фыркнула и с надменным видом покинула кабинет.

      Йохан закрыл папку и положил голову на сложенные на столе руки. Про допрос он слукавил. Ничего, кроме как ехать домой и отсыпаться, в планах у герцога не было. И какая уж там Анита ушлая – прозрачная как стекло! Непонятно, чему их там в Садаахе учат! Не то что щит против ментального проникновения не поставила, а даже не ощутила его вторжения.

      Йохан, конечно, прокрался в мозг девушки крайне аккуратно. Просканировал желания и помыслы – в них не было абсолютно ничего противозаконного или аморального. Много стремления помогать людям, жить весело и счастливо, разве это преступление? Йохан бы даже сказал, что ее внутренняя сущность – на редкость приятное местечко: доброе, светлое, видящее радость в простых вещах и стремящееся поделиться ею с миром вокруг. Давно герцог ни в чьем сознании настолько не отдыхал. Захотелось пойти глубже и отыскать, что Анита думает непосредственно про него. Но он устыдился этой мысли – использовать свой дар для того, чтобы подглядывать в замочную скважину, недостойно. Поэтому он просто дал девушке подписать формальную бумагу и отпустил.