Проклятие палача. Виктор Вальд

всегда с тобой, и который спасет от любых бед. Спасет, если правильно обратиться к нему. Мы уже говорили о философах. Ты помнишь, кто они?

      Конечно же, Гудо намертво запомнил – кто они, философы. Запомнил, четверо суток проведя без воды и хлеба. Это учитель посчитал самым верным способом, который сработает, чтобы вдолбить в чудовищно большую голову Гудо самое светлое и чистое, что было в необъятных знаниях мэтра Гальчини.

      – Философ – это человек жаждущий мудрости!

      – Именно! Жаждущий! Как ты четыре дня жаждал пищи и воды. Достигший вершины мудрости видит не только то, что вокруг него, но и самое главное – он видит, что внутри его самого! А это значит, он способен жить сколько пожелает!

      Учитель на мгновение закрыл глаза и сладостно улыбнулся:

      – Ты еще пока не понимаешь, как тебе сказочно повезло. Но вернемся к этому величайшему дару Божьему. В философии сознания различают понятия разум и мозг. Указывают также на взаимопроникновение мозга и таких понятий, как сознание, разум, рассудок, дух, душа и память. Об этом мы еще будем говорить. Сейчас хочу сказать вот о чем. Ты помнишь, как определить повреждение внутренних органов со слов тех, кто ранен или покалечен? Хотя бы некоторые.

      – Это… Это… Если повреждена печень – боли в правом подреберье с толчками в правое плечо. Травма селезенки сопровождается слабостью, головокружением, болями в левом подреберье, отдающимися в левой половине шеи, ключице и плече. Рвота с кровью говорит о повреждении желудка и…

      – Достаточно. Все-таки мне удалось втолкнуть в твою омерзительную голову важное и нужное. Теперь впихнем в нее твоего собственного ангела хранителя. Надеюсь, это мне удастся. Призвав его, ты будешь бродить в собственных внутренностях, и видеть их, как сейчас видишь меня. А начнем мы с боли. Именно боль учит и приучает мозг! Многие виды боли ты уже испытал на себе. Теперь мы будем учиться ею владеть…

      …О, как холоден палец этого венецианского лекаря! Этот холод гудящим сквозняком вытаскивает Гудо из лабиринта памяти и закрывает за ним дверь, за которой страдания и знания слились в одно тело.

* * *

      – Я запомню – прикосновение к носу раненого возвращает ему сознание.

      – Нет, лекарь, этого не нужно запоминать, – тихо ответил Гудо. – Вода парует?

      – Я бы не решился опустить в нее руку.

      – Хорошо. Позвольте взглянуть на ваши лекарские принадлежности.

      Юлиан Корнелиус вспыхнул:

      – Еще чего!

      Но тут же жаром на него пахнула Венеция. Лекарь тяжело вздохнул и поднял крышку сундука. Освещая содержимое безопасной лампой, лекарь бегло сказал:

      – Здесь все, что нужно лекарю с университетским образованием. Вот листы бумаги, на которых изложены первостепенные диспуты на предмет толкование текстов античных и некоторых арабских врачевателей. Гиппократ, Цельс, Гален, Авиценна… А еще рецепты лекарств. Не все конечно. Важнейшие из них хранятся в моей голове. В этих мешочках целебные травы. Их названия вряд ли тебе понятны, как и то, что