Месть преданной жены, или Спокойствие, я – мама. Кристина Юрьевна Юраш

я, глядя на Элизара. Тот криво и небрежно усмехнулся, бережно опуская руку сына на одеяло. То, с какой бережностью он опустил руку ребенка, заставило меня почувствовать благодарность.

      – Как тогда? – спросила я, сглатывая.

      – Я не знаю, – произнес ректор, глядя в сторону окна. – Я с таким проклятием еще не сталкивался! Честно, я видел много проклятий, но чтоб такое. Где же вы его откопали?

      – Муж принес домой с работы, – ответила я, понимая, что и здесь промашка. Никто, никто не может нам помочь!

      – С каких это пор, – в голосе Элиазара звучала нотка яда. – В Тайной Канцелярии выдают зарплату проклятыми браслетами?

      В голове шумело от набежавших мыслей. В теле была слабость. Я понимала, что тот, на кого возлагала столько надежд только что…

      Так, стоп!

      Я подняла глаза, видя, как ректор метнулся к окну. Слезы, что набежали на глаза, тут же высохли, а я успела выставить вперед кольцо.

      – Попали! – обрадовался Гербальд.

      Я видела, как Элизар с досадой и удивлением смотрит на то, как каменеет его тело. От рук чары переползли на большую старинную тумбочку, подбирая все ближе к красивому и очень раздосадованному лицу.

      Наконец, лицо тоже покрылось серостью камня и застыло в брезгливо изумленном выражении.

      – Ах, жаль что я не фотограф… – заметил Гербальд. – А то увековечил бы каждое выражение лица нашего достопочтенного ректора.

      – Улизнуть удумал! – возмущенно воскликнула мисс Пудингтон. – Вот и верь после этого мужчинам! Как хорошо, что я не замужем и туда не собираюсь!

      Я только сейчас опустила руку.

      – Как вы думаете? Как называется эта композиция? – произнес Гербальд, глядя на ректора, который схватил тумбочку для того, чтобы выбить окно…

      – Девочка с веслом! – заметила гордо мисс Пудингтон, а бровь Гербальда поднялась в изумлении.

      – Почему девочка? – спросил он, прикидывая с какой стороны все это нести.

      – Потому что сейчас у него плащ встал как юбочка! – заметила мисс Пудингтон.

      – Тогда при чем здесь весло? – спросил дворецкий.

      – Потому что он собрался грести отсюда! – заметила мисс Пудингтон.

      – Дорогая моя, ваша логика меня просто убивает! – закатил глаза дворецкий.

      – Я вам еще свою интуицию не показывала, – кокетливо заметила кухарка. – Итак, будем разъединять?

      Я смотрела как руки ректора вросли во внушительную тумбочку.

      – Зачем? – произнес Гербальд, постучав по камню. – Это же произведение искусства! Если нашему вынужденному гостю так понравилась тумбочка, то пусть она стоит в его камере! Вы же не против, госпожа?

      Я все еще не могла отойти от побега, как Матильда поплевала на руки и потащила ректора вместе с тумбочкой в сторону двери. Там ректор застрял.

      – Гляди как расщеперился! Прямо снежинка, а не мужик! – ворчала мисс Пудингтон, пытаясь протиснуть ректора в дверь.

      – Беда, – заметил Гербальд, почесывая седину. – Ради такого можно и расширить двери! А давайте