Вокруг света в восемьдесят дней. Жюль Верн

быть он промышленник? – спросил Джон Сёлливан.

      – Morning Chronicle утверждает что он «джентльмен».

      Последние слова произнес Филеас Фогг, голова которого была закрыта волнами бумаги, лежавшей около него. Вместе с тем Филеас Фогг поклонился своим товарищам, которые ответили ему тем же.

      Дело, о котором шла речь и которое с жаром обсуждали газеты Соединенного Королевства, произошло за три дня до этого 29го сентября. Связка банковых билетов, составлявшая огромную сумму 55.000 фунтов, была захвачена с полки главного кассира Английского Банка. В ответ тем, кто удивлялся, что такое похищение могло совершиться так легко, товарищ управляющего Банком, Готье Ральф, ограничивался ответом, что в эту самую минуту кассир занимался внесением в регистр дохода в три шиллинга и шесть пенсов, и что нет возможности усмотреть за всем.

      Но надо заметить при этом, – чем и объясняется до некоторой степени случившийся факт, – что это удивительное учреждение называемое Английским Банком заботится более всего о достоинстве публики. Нет ни сторожей, ни инвалидов, ни решеток! Золото, серебро, билеты лежат на свободе и так сказать под рукой у первого встречного. Невозможно подозревать честность какого бы то ни было прохожего. Один из лучших наблюдателей английских нравов рассказывает даже следующее: в одной из зал Банка, где он находился однажды, он полюбопытствовал посмотреть поближе слиток золота, весивший от семи до восьми фунтов, лежавший на конторке у кассира; он взял этот слиток, осмотрел его, передал соседу, тот другому, так что слиток этот, переходя из рук в руки, дошел до глубины темного коридора и возвратился через полчаса на прежнее место, а кассир даже и не поднял головы во все это время.

      Но 29го сентября дела шли несколько иначе; связка билетов не возвратилась, и когда великолепные часы, находящиеся над drawing-office, пробили шесть, время, назначенное для закрытия бюро, Английскому Банку оставалось только внести 55.000 в список убытков.

      Покража была засвидетельствована обычным порядком; агенты-сыщики, избранные в числе самых искусных, отправлены в главные порты: в Ливерпуль, в Гласго, в Гавр, в Суэз, в Бриндизи, в Нью-Йорк и пр., с обещанием, в случае успеха, награды в 2.000 фунтов и пяти процентов с суммы, если б она отыскалась. В ожидании сведений, которые должно было доставить следствие, немедленно начатое, сыщикам было поручено тщательно наблюдать за путешественниками при их приезде и отъезде.

      Но именно так как говорил Morning Chronicle, было полное основание предполагать, что виновник кражи не принадлежал ни к одному из обществ воров в Англии. В течении этого дня, 29го сентября, было замечено что джентльмен, хорошо одетый, с изящными манерами, с величественною осанкой, прохаживался взад и вперед по зале выдач, бывшей театром покражи. Следствие дало возможность воспроизвести довольно верно приметы этого джентльмена, которые тотчас же разосланы были по всем полицейским властям Соединенного Королевства и материка. Вследствие этого некоторые разумные люди, – в числе их был и Ральф Готье, – имели основание надеяться, что вор не ускользнет от преследования.

      Понятно