Герой Чужой Повести. Wolf Steller

мёртвым: свет в нём не горел, двери и окна были распахнуты, лёгкий ветер колыхал занавески. В таком виде он ощущался для меня как-то… проще. Его светодиодная лампочка не горела лицемерно уютным светом под потолком, не смотрела на меня осуждающе и не требовала вынуть из души ночь, чтобы я мог войти. И я не требовал от неё быть чуть потусклее. Но даже так мне не хотелось заходить в дом. Слишком много жизни и тепла во мне пробудил этот вечер.

      Нет, дом, не сейчас.

      Я словно выключил лишние функции организма и оставил только мозг и глаза, чтобы наблюдать и думать. Из одежды на мне были только шорты. Я снял, убрал, убил всё лишнее с себя и из себя. И теперь лежал. Остывал. Принимал и дальше в себя ночь.

      С моего любимого места открывался широкий вид на небо. Небо сегодня было чистое. Я никогда не узнавал на нём созвездий, кроме одного – Большой Медведицы. Остальные звёзды располагались в каком-то беспорядке, постоянно мерцали и то и дело выпрыгивали из темноты, напоминая блёстки на чёрном бархате… Искорки.

      Я вспоминал.

      Новогодняя ночь. Чистое небо. Ни одной звезды не видно из-за городского освещения. Неожиданно свет гаснет. Световая завеса исчезает. И я увидел сотни искорок на городском небе. Я никогда не видел их так много.

      Странный, совершенно иррациональный ветер тянет меня. Почему-то к мусорным ящикам. Собака пытается утащить что-то зубами из ящика. Что-то живое, что-то стонущее. Я отгоняю её. Нахожу едва живое существо. Не могу разглядеть в темноте, что это. Живое приключение на мою задницу. Заматываю в выброшенное одеяло и уношу домой, не понимая даже зачем. Человек – странное существо…

      ***

      Когда дверь квартиры, наконец, поддалась, я пулей влетел в наполненную темнотой гостиную, скинув ногами обувь на лету, запнувшись об угол тумбочки и чуть не упав. Тело в руках неожиданно обмякло. Душа ушла в пятки. В голове было только одно слово – пожалуйста…

      Я рухнул на диван со свёртком, быстро его разорвал и припал ухом к тому, что в темноте походило на грудь…

      Жизнь едва слышными стуками прошептала мне, что она всё ещё на месте.

      Душа вышла из пяток, и я моментально ощутил, как они умотались и изжарились. Расслабление пришло очень сильное. Я хотел только упасть рядом и лежать как можно дольше. Но оставались формальности. Я включил свет, скинул куртку, направился к дивану…

      Расслабление как рукой сняло.

      Пару секунд мой мозг уверенно говорил мне: «Мужик, это галлюцинации, всё нормально». Но с каждой новой секундой он признавал неумолимый факт:

      «Нет, это реально».

      На моей постели реально лежит пони. Фиолетовый пони. Со съехавшей грязной сумкой на боках, растрёпанной гривой, кровавыми разводами на теле и совершенно неестественно вывернутой задней ногой. Пони.

      За окном взорвался первый новогодний фейерверк.

      ***

      Твайлайт валялась на кровати, уставшая от утренней прогулки по квартире.

      Её костыль был приставлен к кровати. Я сделал его своими не до конца прямыми руками почти неделю назад для её сломанной