Кармен. История о трудном пути к счастью и любви. Мила Михайловна Стояновская

И как ты замуж собралась?

      – Да я пока не собиралась. И потом, за Вовку…

      – А у тебя очередь за дверью? Куча претендентов? Что, нет? Ну, тогда и будешь сидеть все праздники одна, соображаешь? Мужики долго ждать не любят. Вот найдёт тебе замену, наплачешься ещё.

      – Да ладно, Лен, не нагоняй жути. Куда торопиться? Мне ещё институт окончить надо, одеться, обуться.

      – Ну, сама смотри. А у нас с Юркой малыш будет, представляешь? Уже пять недель! Свекровь не нарадуется, пылинки с меня сдувает, делать ничего не даёт. Всё сама. Ой, Лизка! Я такая счастливая, а всё, потому что в семье живу и с мужем. Так что думай, подруга.

      Лиза призадумалась.

      – И что, в самом деле, я ломаюсь, как сдобный пряник? Ленка говорила: не узнаешь: нужен тебе этот мужик или нет, если его в постели не попробуешь. И к тому же семья появится: мама, папа и даже две его сестры, золовки, кажется… Вон, у Ленки же всё хорошо сложилось. Может, и у меня тоже всё, как у людей будет. А любить вовсе и не обязательно, миллионы семей живут без взаимной любви, но во взаимоуважении и взаимной поддержке друг друга.

      Вовка пришёл поздравить Лизу с Новым годом. В руках бутылка шампанского, коробка дорогих конфет и маленькая ёлочка. Лиза радостно всплеснула ладошками.

      – Ой, Вовка, ты маг и волшебник! У нас будет настоящий Новый год? Только у меня игрушек нет, – огорчилась она.

      – Ерунда, украсим тем, что найдём, – нисколько не расстроился Вовка, – да особо и украшать не надо. Вот ещё что у меня есть!

      И он вытащил из внутреннего кармана своего полупальто, смотанную в клубок, гирлянду электрических лампочек, спрятанных в фигурки сказочных полиэтиленовых гномиков.

      Они пили шампанское, закусывая жареной картошкой и солёными огурцами. Любовались яркими цветными огоньками, сверкающими на маленькой ёлочке, установленной на столе.

      Вовка ёрзал и всё теснее прижимался к Лизе. Она непроизвольно отстранялась.

      – Короче, или ты прекращаешь меня мучить или я ухожу. Совсем. Сиди здесь, жди своего сказочного принца и помни: как Новогоднюю ночь проведёшь, ну, дальше сама знаешь, – вскипел Вовка, хватая своё полупальто и пыжиковую шапку.

      Лиза смотрела на Вовку своими большими глазами, в которых смешались сразу несколько чувств: обида, просьба не оставлять её одну и какая-то почти детская обречённость. Вовка бросил пальто и шапку на табурет.

      – Не бойся, глупенькая. Я тебя не обижу. Я же люблю тебя, Лизонька, – страстно шептал ей в самое ухо он, торопливо раздевая её.

      Вовка, пыхтя, навалился на неё всем телом и, дурея от близости, быстро сделал своё дело. Лиза почувствовала только дискомфорт и боль.

      «Как противно и унизительно, – думала она, – никакого удовольствия и блаженства. Может со временем проявится?»

      Он перекатился на спину и минуту или две глубоко дышал, от чего его грудь вздымалась и опадала, как после быстрого бега. Лиза встала и, накинув