BMW Маяковский. Оганес Мартиросян

ответил Блок.

      Он повернулся спиной к целому миру и провалился в него, уйдя в крепкий сон, похожий на лицо Параджанова, увидевшего весь без исключения космос: каждую планету, черную дыру и звезду.

      9

      Утром Владимир проснулся от того, что Тэффи пела «Летел голубь», Блок и Есенин тоже открыли глаза, и Тэффи, прекратив музицирование, сказала:

      – А вот «Баллада о солдате». Хороший, прекрасный фильм. Почему у Алеши ничего не выходит с девушкой? Потому что у нее жених есть, как она говорит? Нет никакого жениха. Она расцветает просто, когда ее ловит часовой в вагоне, Алеша заступается за нее, является лейтенант и спрашивает у Алеши:

      – Девушка с тобой?

      Он говорит:

      – Да.

      А она отрицает:

      – Нет.

      А почему? Потому что она с ними троими. Вот и кино в плане любви, то есть основного и главного, кончается ничем.

      Блок поморщился и сказал:

      – Полностью согласен. Но поймут ли нас остальные? Вот напишу я или Владимир об этом, всех собак спустят на нас. Не иначе, никак.

      – Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – встал Есенин и пошел в ванную умываться.

      Долго смотрел на себя в зеркало и видел Блока и Маяковского по бокам, целующих его в голову – в голову Тэффи, смотрящую на него черной дырой и звездой.

      – Ну и дела, – выдохнул он.

      Вернулся и предложил тоже вставшей компании почитать вслух Блока, так как увидел его книгу на полке.

      – Хорошо, – согласилась Тэффи, взяла книгу и стала читать «Двенадцать».

      – Революция имени Христа, – рассмеялся Сергей.

      Тэффи заварила после чтения чай и усадила мужчин на кухне. Там они сделали по глотку, подобному гигантскому слалому, и посмотрели в окно: в нем пролетал самолет, не отличающийся от слона. Они сфотографировали его и продолжили пить чай, текущий им в рты с горы. Тэффи произнесла:

      – Вспомнила старый фильм «Холодное лето пятьдесят третьего». Он говорит о том, что со смертью Сталина и Берии Сталин и Берия перешли в низы, в сам народ. Пока не пришел к власти Брежнев, Прежнев, задница Сталина. А между и после них – банды, братки. Это и девяностые годы. И вот спасти поселок (читай – Россию и целый мир) проще одному, чем многим. Потому и теплоход «Красин» проходит мимо. Мимо абсолютно всего.

      Блок взял в руки газету и стал вслух читать: «После смерти сейчас люди превращаются в богов или зверей и возвращаются на землю. Как отличить Бога от зверя? Они буквы, и на земле они пишутся по-разному: Бог с большой буквы». Есенин хмыкнул и спросил, кто автор статьи. Александр поискал глазами по бумаге и ничего не нашел:

      – Оторвано имя автора. Но так даже лучше, нет?

      – Не знаю, – Сергей задумался и поцеловал Тэффи руку.

      Та в ответ чмокнула в плечо Блока, тот пожал длань Маяковскому, и Владимир взял на руки Тэффи и закружился с ней.

      – Ты уронишь меня, Владимир, – рассмеялась она и припала губами к его жилке, бьющейся на шее, словно копер, чтобы выстроить Бога выше.

      Есенин,