22 дня в «Барбаре». Виталий Штольман

реальности. Еле встал, поколотил и ногу, она тоже пришла в чувство. Отворил врата в мир. Утреннее солнце радостно ударило в глаза.

      – Доброе утро, Люберцы! – я налил себе кофейку, закурил и вышел на улицу. – Так спокойно, когда нет людей. Прям другое место. Тихое и ласковое. Но еще пару часов и все вернется на круги своя. Опять эти круги? Хватит уже происков сатаны на сегодня…

      – Ты спал что ль? – раздался голос Ваньки, он был как всегда бодр.

      – Да что-то сморило под утро. А ты чего такой бодрый?

      – «Ред Булл» окрыляет, – пропел он.

      Тут могла бы быть рекламная интеграция, за которую бы мне заплатили, но увы, работаем чисто на респекте.

      – Как ночка?

      – Один раз подрались вяло, потом толпой. Уже веселее. Еще парняга недурно пел что-то из «Арии». Начинаю привыкать к этой антиутопии.

      – Вот это огонь! У меня днем тут тухло вообще, но на массу зато можно давануть.

      – Да, ладно! Ты спишь? – я рассмеялся.

      – Что ж я не человек?

      – Думал, ты – робот.

      – Иди ты.

      – А где наш мытарь Лука?

      – Мытарь?

      – Сборщик податей.

      – А-а-а-а! Я почем знаю?

      – А кто мне зарплату выдаст?

      – На чай не дают?

      – Чай, дают. Почти рубас сегодня.

      – Козырно.

      – Ну и где этот лысый хрен?

      – Да спит поди. Днем завезет, значит. Он в этом плане ответственный.

      – Что-то не похоже.

      – Увидишь.

      – Считаться будем?

      – Ага.

      – Пошли уж быстрее, а то спать хочу.

      – Не выспался?

      – Нет.

      Пока мы с Ванькой считались, объявился расписной. Не один. С собакой. Черно-белый бордер-колли.

      – Здорова, пацаны! – с ходу начал Лука. – Бюст, фас! – заржал он, собака посмотрела на него, как на идиота.

      – Здорова, собаку себе купил?

      – Да не, это мамкина. В Чехию на выходные улетела, попросила присмотреть.

      Пес подошел ко мне и жалостливым взглядом намекал на поглаживания. Я присел и начал трепать его за ушами.

      – Смотри, пизданет сейчас! – расхохотался расписной.

      – В смысле? – только я успел договорить, как собака резким движением прыгнула вверх, пытаясь атаковать мой нос, я в последний момент увернулся, рядом щелкнули зубы, а затем снова полный нежности взгляд.

      – Говорил же, пизданет.

      – Это что за проявление садистской любви?

      – Ебнутый он. Маман говорит, какие-то детские травмы.

      – У собак?

      – Я те Фрейд, да? – возбудился Лука.

      – А что за имя такое у него – Бюст? – поинтересовался Ванька, – Кто вообще собак так называет?

      – А че ты, это чучело, Шариком назвать хочешь? У него родословная, как у императора Франции как бы. Это мы тут эти…ну как их…

      – Плебеи, – добавил я.

      – Да-да, плебеи, а он из этих, из