Система-в-себе. Григорий Неделько

нет! Уже нет.

      Маккинен прекратил бесполезную пальбу.

      – Куда… куда оно могло деться? Да ещё так быстро?!

      – Хрен его знает, – прорычал Гросснер.

      Его взгляд упал на останки Вишницкой. Дыхание вновь начало перехватывать; тогда он отвёл взор.

      – Мы должны поймать его! Достать! – кричал Маккинен. – Если оно уйдёт, следующими станем мы! Понимаешь?!

      – Понимаю, – прохрипел Гросснер.

      Тут Маккинен куда-то бросился из каюты. Гросснер вышел следом.

      – Ты куда?

      Маккинен не ответил. Он скрылся в своих апартаментах, из которых вскоре выбежал. Бортмеханик вытянул руку с раскрытой ладонью, на ней лежал теплодатчик.

      Гросснер покачал головой.

      – Датчики теплоты не засекли его, когда оно проникало на корабль.

      – А мы будем отслеживать не его, – огорошил Маккинен.

      Гросснер внимательно прислушался: уж не помутился ли от случившегося у коллеги рассудок?

      Слава богу, выяснилось, что нет.

      – Мы проследим изменение температуры на корабле, – пояснил Маккинен. – Помнишь, останки Уинка были чересчур холодными, будто он скончался день назад.

      – А Вишницкая…

      – Я потрогал её… оторванную руку. – Маккинен судорожно сглотнул. – То же самое.

      – Тогда чего ждём!?

      К Гросснеру понемногу возвращалась свойственная ему мрачноватая ирония.

      С лица Маккинена тоже сошло выражение неизбывных растерянности и ужаса. Бортмеханик взглянул на теплодатчик, подвигал пальцем карту.

      – Здесь! – воскликнул он. – Сектор G-8!

      И они бросились туда.

      То, за чем они гнались, перемещалось не быстро, однако без остановок. Под ботинками мелькала сверкающая дорога – Гросснер, воспользовавшись пультом управления, дал освещению на всём корабле сигнал включиться.

      В секторе C-3 то, за чем они гнались, вдруг замедлилось, а после и вовсе остановилось.

      – Там лифт, – напомнил Маккинен, не сбавляя хода.

      – Знаю, – резко откликнулся Гросснер. – Но зачем ему лифт?

      Преодолев сектор C-4, они перешли на быстрый шаг. Оба старались отдышаться, прежде чем окажутся с глазу на глаз… с чем?! Один сатана знает с чем. Это и пугало больше всего; была бы опасность хоть в сто раз сильнее их, но известной! Люди, ведавшие, с чем борются, побеждали самых лютых, самых умных и непредсказуемых врагов… Правда, те враги тоже были людьми. Здесь же…

      Они отбросили пугающие, мешающие мысли, встали перед дверью в C-3.

      – Опять двигается! – вдруг сказал Маккинен.

      – Куда?

      – Вниз.

      – Скажи, на каком этаже остановится.

      Прошло с полминуты. За это время Гросснер успел открыть своим набором ключей дверь, и они с Маккиненом вошли внутрь; механик не отрывал взгляда от экрана теплодатчика.

      – Оно не останавливается… – комментировал Маккинен. – Всё, спустилось на самый низ.

      – А дальше? – спросил Гросснер, вызывая лифт.

      – Перемещается в сторону вентиляции…