Огнетрясение. Анастасия Нуштаева

он, хотя девушка уже не ждала ответ. – Просто у меня такое ощущение…

      Он резко шаркнул ногой по песку, что было мне равно, как получить той же ногой в грудь. Будь я в форме человека, то из меня выбило дыхание, и, наверное, я бы на миг ослепла. А в таком воплощении после урона тело желает скорее вернуться в начальное. Поэтому вместе с «ударом» песок зашевелился, соединяясь в бархан.

      – … словно мы тут не одни.

      Он бы заметил это, он бы пинал меня, пока я не соберусь в тело, ослабленное такой мощной магией. Но тут же он развернулся, когда услышал:

      – Какого хрена вы все тут делаете? Только не говорите, что хотели помочь с возведением символов.

      Пришел кто-то еще. Наверное, преподаватель. Может, сам ректор. Я плохо видела, картинка расплывалась, и я не фокусировала ее, концентрируясь на том, чтобы не собраться прямо у них на глазах.

      Последовал какой-то бубнеж, потом шаги. Все поспешили на выход и в мгновение, когда последний вынырнул из-под помоста, песок словно сдуло к противоположному краю помоста. Я вытекла и собралась у его внешней стены. Уже там, обернувшись в истинное тело, я недолго просидела, глотая воздух. Почувствовав, что снова могу двигаться, я опустила голову и пошире распахнула рубашку на груди. Там расплылся уродливый синяк.

      Я с остервенением застегнула все пуговички до самой верхней и затянула бабочку. Злость придала сил и я, вскочив, понеслась к корпусу вдоль посадки так, чтоб меня не заметили.

      Что же, рыжий, считай, ты бросил мне вызов.

      ***

      Через полторы недели о происшествии с символами уже забыли. Ну или умышленно об этом не говорили, чтобы не расстраиваться. По крайней мере сколько бы я ни вслушивалась в чужие разговоры, там ни слова не было о том, что случилось на линейке.

      Даже как-то обидно.

      Я так постаралась. Едва не подохла там, обессиленная. Хотя если бы какая-то там грязь переполошила Академию, мне было бы совсем не интересно проворачивать свой план. Слишком слабый противник – неинтересный противник.

      За последнее время я так много думала, что моя голова потяжелела. Может, дело было лишь в усталости – не знаю. Но сейчас, на последней сегодня паре по преобразованию объектов, я удерживала себя в реальном мире лишь усилием воли. Подперла щеку кулаком и, ничего не видя, пялилась на доску.

      Предмет был скучным, преподаватель скучным т почти все мои одногруппники – скучными. Преобразование было стихийным занятием, как и большинство других предметов. То есть на нем присутствовали все студенты Земли четвертого курса. Итого тридцать человек. Собрались как-то десять Тельцов, десять Дев, десять Козерогов и стали спорить, кто из них упрямее… Звучит как начало плохого анекдота. Им мое положение и было. Я знала все, о чем рассказывали, поэтому не стушевалась, когда преподаватель обратился ко мне.

      – Уважаемая! – воскликнул он. – Как спится?

      Надо было зевать не так широко. Ну или хотя бы прикрывать рот.

      Прежде, чем ответить, я поморгала, возвращая зрению фокус. А потом осознала, что вопрос риторический. Перехватив мой взгляд, преподаватель сказал:

      – Как вас зовут?

      Я назвалась.

      – Вы